Неточные совпадения
Но наконец пробил-таки
час, когда гноище,
на котором он возлежал, раскрылось само собой.
Народ собрался разнокалиберный, работа идет вяло. Поп сам в первой косе идет, но прихожане не торопятся, смотрят
на солнышко и
часа через полтора уже намекают, что обедать пора. Уж обнесли однажды по стакану водки и по ломтю хлеба с солью — приходится по другому обнести, лишь бы отдалить
час обеда. Но работа даже и после этого идет всё вялее и вялее; некоторые и косы побросали.
Пошутит прохожий, пошутит и сам продавец, пошутит и мироед — так
на шутке и помирятся. Расчет будет сделан все-таки, как мироеду хочется; но, в добрый
час, он и косушку поднести не прочь.
И когда роковой
час наступил, то он, дав барину время разделаться с крестьянами, в самый день получения выкупной ссуды бросил его
на произвол судьбы.
В два
часа садился в собственную эгоистку и ехал завтракать к Дюсо; там встречался со стаею таких же шалопаев и условливался насчет остального дня; в четыре
часа выходил
на Невский, улыбался проезжавшим мимо кокоткам и жал руки знакомым; в шесть
часов обедал у того же неизменного Дюсо, а в праздники — у ma tante; [тетушки (франц.)] вечер проводил в балете, а оттуда, купно с прочими шалопаями, закатывался
на долгое ночное бдение туда же, к Дюсо.
Он еще продолжал гулять в урочный
час по Невскому, распахнув
на груди пальто в трескучий мороз, но уже начинал чувствовать некоторые телесные изъяны.
"
На днях умер Иван Иваныч Обносков, известный в нашем светском обществе как милый и неистощимый собеседник. До конца жизни он сохранил веселость и добродушный юмор, который нередко, впрочем, заставлял призадумываться. Никто и не подозревал, что ему уж семьдесят лет, до такой степени все привыкли видеть его в урочный
час на Невском проспекте бодрым и приветливым. Еще накануне его там видели. Мир праху твоему, незлобивый старик!"
a la guerre comme a la guerre! [
на войне как
на войне! (франц.)] — приходится урвать час-другой от сна, чтоб не огорчить друзей.
Все он делал систематически, не торопясь; с вечера расписывал завтрашние шестнадцать
часов на клетки, и везде поспевал в свое время.
В одиннадцать
часов он выходил
на прогулку. Помня завет отца, он охранял свое здоровье от всяких случайностей. Он инстинктивно любил жизнь, хотя еще не знал ее. Поэтому он был в высшей степени аккуратен и умерен в гигиеническом смысле и считал часовую утреннюю прогулку одним из главных предохранительных условий в этом отношении.
На прогулке он нередко встречался с отцом (он даже искал этих встреч), которому тоже предписаны были ежедневные прогулки для предупреждения излишнего расположения к дебелости.
И
на другой день, урвавши четверть
часа у прогулки, он зашел к Сереже и застал его в самом разгаре туалетной деятельности.
Сделавшись мужем и женой, они не оставили ни прежних привычек, ни бездомовой жизни; обедали в определенный
час в кухмистерской, продолжали жить в меблированных нумерах, где занимали две комнаты, и, кроме того, обязаны были иметь карманные деньги
на извозчика,
на завтрак,
на подачки сторожам и нумерной прислуге и
на прочую мелочь.
Пили чай, съедали принесенную закуску и засыпали, чтобы
на другой день, около десяти
часов утра, разойтись.
И, заручившись этою истиной, подыскала себе утренний урок, который
на два
часа сокращал ее домашнюю жизнь.
Утром,
часу в девятом, как только
на дворе побелело, Надежда Владимировна побежала за доктором; но последний был еще в постели и выслал сказать, что приедет в одиннадцать
часов.
В шесть
часов вечера его не стало. Черезовская удача до такой степени изменила, что он не воспользовался даже льготным сроком, который
на казенной службе дается заболевшим чиновникам. Надежда Владимировна совсем растерялась. Ей не приходило в голову, что нужно обрядить умершего, послать за гробовщиком, положить покойника
на стол и пригласить псаломщика. Все это сделала за нее Авдотья.
Квартира была готовая, и она устроилась в ней, как могла, хотя каждый день выгонял ее
часа на два из дома угар.
Ученье началось. Набралось до сорока мальчиков, которые наполнили школу шумом и гамом. Некоторые были уж
на возрасте и довольно нахально смотрели в глаза учительнице. Вообще ее испытывали, прерывали во время объяснений, кричали, подражали зверям. Она старалась делать вид, что не обращает внимания, но это ей стоило немалых усилий. Под конец у нее до того разболелась голова, что она едва дождалась конца двух
часов, в продолжение которых шло ученье.
Нередко приезжали в институт, осматривали знакомые комнаты и засаживались
на четверть
часа в каморке у старой товарки.
Когда ей было уже за тридцать, ей предложили место классной дамы. Разумеется, она приняла с благодарностью и дала себе слово сделаться достойною оказанного ей отличия. Даже старалась быть строгою, как это ей рекомендовали, но никак не могла. Сама заводила в рекреационные
часы игры с девицами, бегала и кружилась с ними, несмотря
на то, что тугой и высокий корсет очень мешал ей. Начальство, видя это, покачивало головой, но наконец махнуло рукой, убедясь, что никаких беспорядков из этого не выходило.
Лежит по целым
часам на диване, посвистывает и наконец нападает
на мысль устроить еще два кабинета: китайский и японский.
Он смотрит
на вывешенную
на стене табличку и бормочет:"В 2
часа в коммерческом суде дело по спору о подлинности векселя в две тысячи рублей… гм!..
Перебоев задумывается. Целых два
часа он употребил
на пустяки, а между тем два клиента словно сквозь землю провалились. Может быть, в них-то и есть вся суть; может быть,
на них-то и удалось бы заработать… Всегда с ним так… Третьего дня тоже какая-то дурища задержала, а серьезный клиент ждал, ждал и ушел. Полтораста рубликов — хорош заработок! Вчера — ничего, третьего дня — ничего, сегодня — полторы сотни.
Мечтания эти прерывает мерный бой столовых
часов. Уж половина девятого — пора и
на консультацию. И полтораста рублей
на полу не поднимешь. Перебоев поспешно одевается, берет, по привычке, портфель под мышку и уезжает.
Губернатор, поехавши в губернию по ревизии, вынужден был
на одном перевозе прождать целых два
часа, а через один мост переходить пешком, покуда экипаж переезжал вброд: это уж не заря, не солнце, а факт.
Покуда кругом все бездействует и безмолвствует, Афанасью Аркадьичу Бодрецову и дела по горло, и наговориться он досыта не может. Весь город ему знаком, — с утра до вечера он бегает. То нырнет куда-то, то опять вынырнет. Пока другие корпят за работой в канцеляриях и конторах, он собирает материалы для ходячей газеты, которая, в его лице, появляется в определенные
часы дня
на Невском и бесплатно сообщает новости дня.
Некто X. делается
на несколько
часов предметом толков и разговоров.
Таким образом все объясняется. Никому не приходит в голову назвать Бодрецова лжецом; напротив, большинство думает:"А ведь и в самом деле, у нас всегда так; сию минуту верно, через пять минут неверно, а через четверть
часа — опять верно". Не может же, в самом деле, Афанасий Аркадьич каждые пять минут знать истинное положение вещей. Будет с него и того, что он хоть
на десять минут сумел заинтересовать общественное мнение и наполнить досуг праздных людей.
— Нынче они очень смирны сделались. Прежде, бывало, действительно, чуть что — и пошел дым коромыслом. А в последнее время так сократили себя, так сократили, что даже
на удивление. Только и слов:"В нас, брат Семен, не нуждаются; пошли в ход выродки да выходцы — ну, как-то они справятся, увидим". А впрочем, к
часу карету приказали, чтобы готова была…
— Что ж, я готов. Призовут ли, не призовут ли —
на все воля божья. Одно обидно — темнота эта. Шушукаются по углам, то
на тебя взглянут, то
на «мартышку»: — ничего не поймешь… Эй, человек! — подтвердить там, чтобы через
час непременно карета была готова!
Так он и не притронулся к чаю. Просидел с
час на верстаке и пошел
на улицу. Сначала смотрел встречным в глаза довольно нахально, но потом вдруг застыдился, точно он гнусное дело сделал, за которое
на нем должно лечь несмываемое пятно, — точно не его кровно обидели, а он всем, и знакомым и незнакомым, нанес тяжкое оскорбление.