Ежели мы спустимся ступенью ниже — в уезд, то увидим, что там
мелочи жизни выражаются еще грубее и еще меньше встречают отпора. Уезд исстари был вместилищем людей одинаковой степени развития и одинакового отсутствия образа мыслей. Теперь, при готовых девизах из губернии, разномыслие исчезло окончательно. Даже жены чиновников не ссорятся, но единомышленно подвывают: «Ах, какой циркуляр!»
Вот настоящие, удручающие
мелочи жизни. Сравните их с приключениями Наполеонов, Орлеанов, Баттенбергов и проч. Сопоставьте с европейскими концертами — и ответьте сами: какие из них, по всей справедливости, должны сделаться достоянием истории и какие будут отметены ею. Что до меня, то я даже ни на минуту не сомневаюсь в ее выборе.
Шли в Сибирь, шли в солдаты, шли в работы на заводы и фабрики; лили слезы, но шли… Разве такая солидарность со злосчастием мыслима, ежели последнее не представляется обыденною
мелочью жизни? И разве не правы были жестокие сердца, говоря: „Помилуйте! или вы не видите, что эти люди живы? А коли живы — стало быть, им ничего другого и не нужно“…
Неточные совпадения
Напрасно пренебрегают ими: в основе современной
жизни лежит почти исключительно
мелочь. Испуг и недоумение нависли над всею Европой; а что же такое испуг, как не сцепление обидных и деморализующих
мелочей?
Вот какие постыдные
мелочи наполняют современную
жизнь…
Мелочи,
мелочи,
мелочи — заполонили всю
жизнь.
Дело в том, что Баттенберговы проказы не сами по себе важны, а потому, что, несмотря на свое ничтожество, заслоняют те горькие «
мелочи», которые заправским образом отравляют
жизнь.
Мне скажут, что все это
мелочи, что в известные эпохи отдельные личности имеют значение настолько относительное, что нельзя формализироваться тем, что они исчезают бесследно в круговороте
жизни. Да ведь я и сам с того начал, что все подобные явления назвал
мелочами. Но
мелочами, которые опутывают и подавляют…
Так, изо дня в день, течет эта безрассветная
жизнь, вся поглощенная
мелочами, чего-то отыскивающая и ничего не обретающая, кроме усмотрения. Сегодня намечается одна жертва, завтра уже две и так далее в усиленной прогрессии.
Тем не менее идея новых оснований для новой
жизни, — идея освобождения
жизни, исключительно при помощи этих новых оснований, от
мелочей, делающих ее постылою, остается пока во всей своей силе и продолжает волновать мыслящие умы.
Чтобы не чувствовать, как час за часом тянется серая
жизнь, нужно, чтобы человека со всех сторон охватили
мелочи, чтоб они с утра до вечера не давали ему опомниться.
Подобно хозяйственному мужику, сельскому священнику и помещику, мироед всю
жизнь колотится около крох, не чувствуя под ногами иной почвы и не усматривая впереди ничего, кроме крох. Всех одинаково обступили
мелочи, все одинаково в них одних видят обеспечение против угроз завтрашнего дня. Но поэтому-то именно
мелочи, на общепринятом языке, и называются «делом», а все остальное — мечтанием, угрозою…
Сделавшись мужем и женой, они не оставили ни прежних привычек, ни бездомовой
жизни; обедали в определенный час в кухмистерской, продолжали жить в меблированных нумерах, где занимали две комнаты, и, кроме того, обязаны были иметь карманные деньги на извозчика, на завтрак, на подачки сторожам и нумерной прислуге и на прочую
мелочь.
Чем же отвечает на эту бесшабашность общее течение
жизни? Отворачивается ли оно от нее или идет ей навстречу? На этот вопрос я не могу дать вполне определенного ответа. Думаю, однако ж, что современная
жизнь настолько заражена тлением всякого рода крох, что одно лишнее зловоние не составляет счета.
Мелочи до такой степени переполнили ее и перепутались между собою, что критическое отношение к ним сделалось трудным. Приходится принимать их — только и всего.
— Ты иронизируешь? находишь, что все это
мелочи? Но что же делать, если ничего более крупного в
жизни не видится?
В ответ на эти вопросы, куда он ни обращал свои взоры, всюду видел
мелочи,
мелочи и
мелочи… Сколько ни припоминал существований, везде навстречу ему зияло бессмысленное слово: «вотще», которое рассевало окрест омертвение.
Жизнь стремилась вдаль без намеченной цели, принося за собой не осязательные результаты, а утомление и измученность. Словом сказать, это была не
жизнь, а особого рода косность, наполненная призрачною суетою, которой, только ради установившегося обычая, присвоивалось наименование
жизни.
По обстоятельствам, он вынужден был оставить среду, которая воспитала его радужные сновидения, товарищей, которые вместе с ним предавались этим сновидениям, и переселиться в глубь провинции. Там, прежде всего, его встретило совершенное отсутствие сновидений, а затем в его
жизнь шумно вторглась целая масса
мелочей, с которыми волей-неволей приходилось считаться.
Провинция оставалась такой же, какой он наблюдал ее раньше: такие же осмотрительно либеральные адвокаты, такие же скучные клиенты, неумело услужливые лакеи в гостиницах, скучные, серые обыватели, в плену
мелочей жизни, и так же, как раньше, как везде, извозчики округа петербургской судебной палаты жаловались на дороговизну овса.
Начал гаснуть я над писаньем бумаг в канцелярии; гаснул потом, вычитывая в книгах истины, с которыми не знал, что делать в жизни, гаснул с приятелями, слушая толки, сплетни, передразниванье, злую и холодную болтовню, пустоту, глядя на дружбу, поддерживаемую сходками без цели, без симпатии; гаснул и губил силы с Миной: платил ей больше половины своего дохода и воображал, что люблю ее; гаснул в унылом и ленивом хождении по Невскому проспекту, среди енотовых шуб и бобровых воротников, — на вечерах, в приемные дни, где оказывали мне радушие как сносному жениху; гаснул и тратил по
мелочи жизнь и ум, переезжая из города на дачу, с дачи в Гороховую, определяя весну привозом устриц и омаров, осень и зиму — положенными днями, лето — гуляньями и всю жизнь — ленивой и покойной дремотой, как другие…
А она, совершив подвиг, устояв там, где падают ничком мелкие натуры, вынесши и свое и чужое бремя с разумом и величием, тут же, на его глазах, мало-помалу опять обращалась в простую женщину, уходила в
мелочи жизни, как будто пряча свои силы и величие опять — до случая, даже не подозревая, как она вдруг выросла, стала героиней и какой подвиг совершила.
Неточные совпадения
И вдруг вместо этого
жизнь его с женою не только не сложилась особенно, а, напротив, вся сложилась из тех самых ничтожных
мелочей, которые он так презирал прежде, но которые теперь против его воли получали необыкновенную и неопровержимую значительность.
Даже до
мелочей Сергей Иванович находил в ней всё то, чего он желал от жены: она была бедна и одинока, так что она не приведет с собой кучу родных и их влияние в дом мужа, как его он видел на Кити, а будет всем обязана мужу, чего он тоже всегда желал для своей будущей семейной
жизни.
Но не таков удел, и другая судьба писателя, дерзнувшего вызвать наружу все, что ежеминутно пред очами и чего не зрят равнодушные очи, — всю страшную, потрясающую тину
мелочей, опутавших нашу
жизнь, всю глубину холодных, раздробленных, повседневных характеров, которыми кишит наша земная, подчас горькая и скучная дорога, и крепкою силою неумолимого резца дерзнувшего выставить их выпукло и ярко на всенародные очи!
Теперь он действовал уже решительно и покойно, до
мелочи зная все, что предстоит на чудном пути. Каждое движение — мысль, действие — грели его тонким наслаждением художественной работы. Его план сложился мгновенно и выпукло. Его понятия о
жизни подверглись тому последнему набегу резца, после которого мрамор спокоен в своем прекрасном сиянии.
Любаша бесцеремонно прервала эту речь, предложив дяде Мише покушать. Он молча согласился, сел к столу, взял кусок ржаного хлеба, налил стакан молока, но затем встал и пошел по комнате, отыскивая, куда сунуть окурок папиросы. Эти поиски тотчас упростили его в глазах Самгина, он уже не мало видел людей,
жизнь которых стесняют окурки и разные иные
мелочи, стесняют, разоблачая в них обыкновенное человечье и будничное.