Неточные совпадения
Давидовой корове
бог послал теленка,
Ах, теленка!
А на другой год она принесла другого теленка.
Ах, другого!
А на третий год принесла третьего теленка,
Ах, третьего!
Когда принесла трех телят, то пастор узнал об этом,
Ах, узнал!
И сказал Давиду: ты, Давид, забыл своего пастора,
Ах, забыл!
И за это увел к себе самого большого теленка,
Ах, самого большого!
А Давид остался только с двумя телятами,
Ах, с двумя!
— Шутка сказать! — восклицали они, — накануне самой „катастрофы“
и какое дело затеяли! Не смеет, изволите видеть, помещик оградить себя от будущих возмутителей! не смеет распорядиться своею собственностью!
Слава богу, права-то еще не отняли! что хочу, то с своим Ванькой
и делаю! Вот завтра, как нарушите права, — будет другой разговор, а покуда аттанде-с!
Вот,
слава богу, в сторонке слой облаков как будто потоньше становится; вот
и синевы клочок показался…
слава богу! завтра, может быть,
и солнышко выглянет.
В деревню он заглядывает недели на две в течение года: больше разживаться некогда. Но жена с детьми проводит там каникулы,
и — упаси
бог, ежели что заметит! А впрочем, она не ошиблась в старосте: хозяйство
идет хоть
и не так красиво, как прежде, но стоит дешевле. Дохода очищается триста рублей.
Он,
слава богу, проснулся,
и впереди его ждет совсем белый день, без точек, без пестрины, одним словом, день, в который, как
и вчера, ничего не может случиться.
— Говорю тебе, что хорошо делаешь, что не горячишься. В жизни
и все так бывает. Иногда
идешь на Гороховую, да прозеваешь переулок
и очутишься на Вознесенской. Так что же такое!
И воротишься, — не
бог знает, чего стоит. Излишняя горячность здоровью вредит, а оно нам нужнее всего. Ты здоров?
— Да, на казенной-то службе еще потерпят, — вторил ей Семен Александрыч, — а вот частные занятия… Признаюсь,
и у меня мурашки по коже при этой мысли ползают! Однако что же ты, наконец! все
слава богу, а тебе с чего-то вздумалось!
Николай Чудинов — очень бедный юноша. Отец его служит главным бухгалтером казначейства в отдаленном уездном городке. По-тамошнему, это место недурное,
и семья могла содержать себя без нужды, как вдруг сыну пришла в голову какая-то"гнилая фантазия". Ему было двадцать лет, а он уже возмечтал! Учиться! разве мало он учился!
Слава богу, кончил гимназию —
и будет.
Он живет изо дня в день; ничего не провидит,
и только практика может вызвать его из оцепенения. Когда наступит время для практических применений, когда к нему принесут окладной лист, или сын его, с заплаканными глазами, прибежит из школы — только тогда он вспомнит, что нечто читал, да не догадался подумать. Но
и тут его успокоит соображение: зачем думать? все равно плетью обуха не перешибешь! — "Ступай, Петя, в школу — терпи!""Готовь, жена, деньги! Новый налог
бог послал!"
— Ну, вот,
слава богу,
и повеселились! — встретила ее нянька.
Практика, установившаяся на Западе
и не отказывающаяся ни от эмпиреев, ни от низменностей, положила конец колебаниям Перебоева. Он сказал себе:"Ежели так поступают на Западе, где адвокатура имеет за собой исторический опыт, ежели там общее не мешает частному, то тем более подобный образ действий может быть применен к нам. У западных адвокатов золотой век недалеко впереди виднеется, а они
и его не боятся; а у нас
и этой узды,
слава богу, нет. С
богом! — только
и всего".
— Иван-то великий! Иван-то великий! Ах, боже ты мой! — восклицал он, —
и малый Иван тут же притулился… Спас-то, спас-то! так
и горит куполом на солнышке! Ах, Москва — золотые маковки!
Слава те, господи! привел
бог!
Выражения сочувствия могут радовать (а впрочем, иногда
и растравлять открытые раны напоминанием о бессилии), но они ни в каком случае не помогут тому интимному успокоению, благодаря которому, покончивши
и с деятельностью,
и с задачами дня, можешь сказать:"Ну,
слава богу! я покончил свой день в мире!"Такую помощь может оказать только «дружба», с ее предупредительным вниманием, с обильным запасом общих воспоминаний из далекого
и близкого прошлого; одним словом, с тем несложным арсеналом теплого участия, который не дает обильной духовной пищи, но несомненно действует ублажающим образом.
— Не понимаете вы меня! — раздражительно крикнула Катерина Ивановна, махнув рукой. — Да и за что вознаграждать-то? Ведь он сам, пьяный, под лошадей полез! Каких доходов? От него не доходы, а только мука была. Ведь он, пьяница, все пропивал. Нас обкрадывал да в кабак носил, ихнюю да мою жизнь в кабаке извел!
И слава богу, что помирает! Убытку меньше!
Неточные совпадения
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь
бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что
и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
«Ах, боже мой!» — думаю себе
и так обрадовалась, что говорю мужу: «Послушай, Луканчик, вот какое счастие Анне Андреевне!» «Ну, — думаю себе, —
слава богу!»
И говорю ему: «Я так восхищена, что сгораю нетерпением изъявить лично Анне Андреевне…» «Ах, боже мой! — думаю себе.
Лука Лукич (летит вон почти бегом
и говорит в сторону).Ну
слава богу! авось не заглянет в классы!
Сначала он принял было Антона Антоновича немного сурово, да-с; сердился
и говорил, что
и в гостинице все нехорошо,
и к нему не поедет,
и что он не хочет сидеть за него в тюрьме; но потом, как узнал невинность Антона Антоновича
и как покороче разговорился с ним, тотчас переменил мысли,
и,
слава богу, все
пошло хорошо.
Пошли порядки старые! // Последышу-то нашему, // Как на беду, приказаны // Прогулки. Что ни день, // Через деревню катится // Рессорная колясочка: // Вставай! картуз долой! //
Бог весть с чего накинется, // Бранит, корит; с угрозою // Подступит — ты молчи! // Увидит в поле пахаря //
И за его же полосу // Облает:
и лентяи-то, //
И лежебоки мы! // А полоса сработана, // Как никогда на барина // Не работал мужик, // Да невдомек Последышу, // Что уж давно не барская, // А наша полоса!