Неточные совпадения
«Что, если б кто-нибудь слышал это?.. — думал он, цепенея от этой мысли. —
Слава Богу, что Захар не сумеет пересказать никому; да
и не поверят;
слава Богу!»
—
И я бы тоже… хотел… — говорил он, мигая с трудом, — что-нибудь такое… Разве природа уж так обидела меня… Да нет,
слава Богу… жаловаться нельзя…
Общий хохот покрыл его голос. Напрасно он силился досказать историю своего падения: хохот разлился по всему обществу, проник до передней
и до девичьей, объял весь дом, все вспомнили забавный случай, все хохочут долго, дружно, несказанно, как олимпийские
Боги. Только начнут умолкать, кто-нибудь подхватит опять —
и пошло писать.
— Ну, это что? — говорил все тот же лакей. — Коли ругается, так это
слава Богу, дай
Бог такому здоровья… А как все молчит; ты
идешь мимо, а он глядит, глядит, да
и вцепится, вон как тот, у которого я жил. А ругается, так ничего…
— Да! — говорил Захар. — У меня-то,
слава Богу! барин столбовой; приятели-то генералы, графы да князья. Еще не всякого графа посадит с собой: иной придет да
и настоится в прихожей… Ходят всё сочинители…
Он беспрестанно в движении: понадобится обществу
послать в Бельгию или Англию агента —
посылают его; нужно написать какой-нибудь проект или приспособить новую идею к делу — выбирают его. Между тем он ездит
и в свет
и читает: когда он успевает —
Бог весть.
— Как
слава Богу! Если б она все по голове гладила, а то пристает, как, бывало, в школе к смирному ученику пристают забияки: то ущипнет исподтишка, то вдруг нагрянет прямо со лба
и обсыплет песком… мочи нет!
— Ах, что я наделал! — говорил он. — Все сгубил!
Слава Богу, что Штольц уехал: она не успела сказать ему, а то бы хоть сквозь землю провались! Любовь, слезы — к лицу ли это мне?
И тетка Ольги не
шлет, не зовет к себе: верно, она сказала… Боже мой!..
— Жизнь — долг, обязанность, следовательно, любовь — тоже долг: мне как будто
Бог послал ее, — досказала она, подняв глаза к небу, —
и велел любить.
На другой день он
послал узнать о здоровье. Приказали сказать: «
Слава Богу,
и просят сегодня кушать, а вечером все на фейерверк изволят ехать, за пять верст».
— Прожил век
и без грамоты,
слава Богу, не хуже других! — возразил Захар, глядя в сторону.
— Не трус, а осторожен… Но
пойдем, ради
Бога, отсюда, Ольга: смотри, вон карета подъезжает. Не знакомые ли? Ах! Так в пот
и бросает…
Пойдем,
пойдем… — боязливо говорил он
и заразил страхом
и ее.
— Ну,
слава Богу! — почти со слезами произнес Обломов, — как я рад, Андрей, позволь поцеловать тебя
и выпьем за ее здоровье.
— Отчего? Что с тобой? — начал было Штольц. — Ты знаешь меня: я давно задал себе эту задачу
и не отступлюсь. До сих пор меня отвлекали разные дела, а теперь я свободен. Ты должен жить с нами, вблизи нас: мы с Ольгой так решили, так
и будет.
Слава Богу, что я застал тебя таким же, а не хуже. Я не надеялся… Едем же!.. Я готов силой увезти тебя! Надо жить иначе, ты понимаешь как…
— Знаю, чувствую… Ах, Андрей, все я чувствую, все понимаю: мне давно совестно жить на свете! Но не могу
идти с тобой твоей дорогой, если б даже захотел… Может быть, в последний раз было еще возможно. Теперь… (он опустил глаза
и промолчал с минуту) теперь поздно…
Иди и не останавливайся надо мной. Я стою твоей дружбы — это
Бог видит, но не стою твоих хлопот.
«Ну, всё кончено,
и слава Богу!» была первая мысль, пришедшая Анне Аркадьевне, когда она простилась в последний раз с братом, который до третьего звонка загораживал собою дорогу в вагоне. Она села на свой диванчик, рядом с Аннушкой, и огляделась в полусвете спального вагона. «Слава Богу, завтра увижу Сережу и Алексея Александровича, и пойдет моя жизнь, хорошая и привычная, по старому».
— Не понимаете вы меня! — раздражительно крикнула Катерина Ивановна, махнув рукой. — Да и за что вознаграждать-то? Ведь он сам, пьяный, под лошадей полез! Каких доходов? От него не доходы, а только мука была. Ведь он, пьяница, все пропивал. Нас обкрадывал да в кабак носил, ихнюю да мою жизнь в кабаке извел!
И слава богу, что помирает! Убытку меньше!
Неточные совпадения
Да объяви всем, чтоб знали: что вот, дискать, какую честь
бог послал городничему, — что выдает дочь свою не то чтобы за какого-нибудь простого человека, а за такого, что
и на свете еще не было, что может все сделать, все, все, все!
«Ах, боже мой!» — думаю себе
и так обрадовалась, что говорю мужу: «Послушай, Луканчик, вот какое счастие Анне Андреевне!» «Ну, — думаю себе, —
слава богу!»
И говорю ему: «Я так восхищена, что сгораю нетерпением изъявить лично Анне Андреевне…» «Ах, боже мой! — думаю себе.
Лука Лукич (летит вон почти бегом
и говорит в сторону).Ну
слава богу! авось не заглянет в классы!
Сначала он принял было Антона Антоновича немного сурово, да-с; сердился
и говорил, что
и в гостинице все нехорошо,
и к нему не поедет,
и что он не хочет сидеть за него в тюрьме; но потом, как узнал невинность Антона Антоновича
и как покороче разговорился с ним, тотчас переменил мысли,
и,
слава богу, все
пошло хорошо.
Пошли порядки старые! // Последышу-то нашему, // Как на беду, приказаны // Прогулки. Что ни день, // Через деревню катится // Рессорная колясочка: // Вставай! картуз долой! //
Бог весть с чего накинется, // Бранит, корит; с угрозою // Подступит — ты молчи! // Увидит в поле пахаря //
И за его же полосу // Облает:
и лентяи-то, //
И лежебоки мы! // А полоса сработана, // Как никогда на барина // Не работал мужик, // Да невдомек Последышу, // Что уж давно не барская, // А наша полоса!