Неточные совпадения
Потом: «немецкие фабриканты совсем завладели Лодзем»; «немецкие офицеры
живут в Смоленске»; «немецкие офицеры генерального штаба появились
у Троицы-Сергия, изучают русский язык и ярославское шоссе, собирают статистические сведения, делают съемки» и т. д. Что им понадобилось? Ужели они мечтают, что германское знамя появится на ярославском шоссе и село Братовщина будет примежевано к германской империи?
— А слышали вы, что прусские офицеры
у Сергия-Троицы живмя
живут!
И зачем Баттенберг воротился?
Пожил в княжеском конаке, пожуировал — и будет. Наконец совсем было уехал — вдруг телеграмма: «Возвращайтесь! нашли надежную прислугу». И он возвратился. Даже не спросил себя: достаточно ли надежна прислуга и долго ли ему придется опять пожуировать.
Жить бы да поживать ему где-нибудь в Касселе или Гомбурге, на хлебах
у нескольких монархов —
Про такого мужика говорят:"он
живет торовато,
у него щи с рыбой едят".
У мужика есть, кроме избы, и «чистая» горница, но она не топится, ради сбережения дров, и вообще в ней даже летом редко
живут; она существует напоказ и открывается только в праздники.
— Мужичок в сто крат лучше нашего
живет, — говорит он попадье, —
у него, по крайности, руки не связаны, да и семья в сборе. Как хочет, так и распорядится, и собой и семьей.
А он что? Как вышел из «заведения» коллежским секретарем (лет двенадцать за границей потом
прожил, все хозяйству учился), так и теперь коллежский секретарь. Даже земские собрания ни разу не посетил, в мировые не баллотировался. Связи все растерял, с бывшими товарищами переписки прекратил, с деревенскими соседями не познакомился. Только и побывал, однажды в три года,
у"интеллигентного работника", полюбопытствовал, как
у него хозяйство идет.
Земли
у него немного, десятин пятьсот с небольшим. Из них сто под пашней в трех полях (он держится отцовских порядков), около полутораста под лесом, слишком двести под пустошами да около пятидесяти под лугом; болотце есть, острец в нем хорошо растет, а кругом по мокрому месту, травка мяконькая. Но нет той пяди, из которой он не извлекал бы пользу, кроме леса, который он, до поры до времени, бережет. И, благодарение создателю,
живет, — не роскошествует, но и на недостатки не жалуется.
Все друг по дружке
живут: я тебя берегу, ты — меня… потому что
у каждого есть собственность.
Живет он одиноко; многие даже думают, что
у него совсем семьи нет.
Он имеет хорошие материальные средства,
живет в удобной квартире, держит собственный экипаж, ходит в безукоризненном белье и одевается
у лучшего портного.
— И как это ты
проживешь, ничего не видевши! — кручинилась она, — хотя бы
у колонистов на лето папенька с маменькой избушку наняли. И недорого, и, по крайности, ты хоть настоящую траву, настоящее деревцо увидал бы, простор узнал бы, здоровья бы себе нагулял, а то ишь ты бледный какой! Посмотрю я на тебя, — и при родителях ровно ты сирота!
— Нет, родители
у меня
живут в провинции.
— Коли не знаете, где остановиться, так ступайте к Анне Ивановне в Разъезжую:
у нее много горюнов
живет. Нумера порядочные, обед — тоже, а главное, сама она добрая. Может быть, и насчет занятий похлопочет. Покуда что,
у нее и
поживете.
— Я двадцать рублей, по крайней мере, издержал, а через полгода только один урок в купеческом доме получил, да и то случайно. Двадцать рублей в месяц зарабатываю, да вдобавок поучения по поводу разврата, обуявшего молодое поколение, выслушиваю. А в летнее время на шее
у отца с матерью
живу, благо ехать к ним недалеко. А им и самим
жить нечем.
Чудинов по-прежнему
живет в нумерах
у Анны Ивановны, но он уже исключен из числа студентов, за невзнос полугодовой платы.
— Да, ежели в этом смысле… но я должна вам сказать, что очень часто это слово употребляется и в другом смысле… Во всяком случае, знаете что? попросите мосье Жасминова — от меня! — не задавать сочинений на темы, которые могут иметь два смысла!
У меня
живет немка, которая может… о, вы не знаете, как я несчастлива в своей семье! Муж мой… ох, если б не ангелочек!..
Была
у него, правда, родная сестра, старая девица, которая скромно
жила в Петербурге в небольшом кругу"хороших людей"и тревожилась всевозможными передовыми вопросами.
Состояние
у Ладогиных было хорошее, так что они могли
жить, ни в чем не нуждаясь.
Нет, есть другие, которые
живут по-иному. Даже
у нее под боком шла жизнь, положим, своеобразная и грубая, но все-таки жизнь.
— А здешний воротила, портерную держит, лавочку, весь мир
у него под пятой, и начальство привержено. Сын
у него в школе, так он подарок Людмиле Михайловне вздумал поднести, а она уперлась. Он, конечно, обиделся, доносы стал писать — ну, и пришлось бежать. Земство так и не оставило ее
у себя;
живет она теперь в городе в помощницах
у одной помещицы, которая вроде пансиона содержит.
Но он все-таки
прожил в Петербурге целый месяц и на каждом шагу, и в публичных местах, и
у общих знакомых, сталкивался с земскими деятелями других губерний.
— И сами теперь об этом тужим, да тогда, вишь, мода такая была: все вдруг с места снялись, всей гурьбой пошли к мировому. И что тогда только было — страсть! И не кормит-то барин, и бьет-то! Всю, то есть, подноготную разом высказали. Пастух
у нас
жил, вроде как без рассудка. Болонa
у него на лбу выросла, так он на нее все указывал: болит! А господин Елпатьев на разборку-то не явился. Ну, посредник и выдал всем разом увольнительные свидетельства.
— Ах, хороша девица! — хвалил он свою невесту, — и из себя хороша, и скромница, и стирать белье умеет. Я буду портняжничать, она — по господам стирать станет ходить. А квартира
у нас будет своя, бесплатная.
Проживем, да и как еще
проживем! И стариков прокормим. Вино-то я уж давно собираюсь бросить, а теперь — и ни боже мой!
Когда, наконец, переписка достаточно округлилась и уже намеревались писать ответ, что портного Авенирова в Москве не обретается, кто-то из земляков случайно узнал о розыске и донес, что Авениров
живет в мастеровых на Плющихе
у портного Ухабина, к которому, без замедления, и направил свои стопы околоточный.
Я знал, что
у него
живет в Петербурге сестра, замужем за князем X., что дом этой сестры — один из самых блестящих и что там собирается так называемое высшее общество.
Нередко, когда я сидел
у Крутицына, подъезжала в щегольской коляске к дому, в котором он
жил, красивая женщина и делала движение, чтобы выйти из экипажа; но всякий раз навстречу ей торопливо выбегал камердинер Крутицына и что-то объяснял, после чего сестра опять усаживалась в коляску и оставалась ждать брата.
Но время сгладило и это горькое впечатление;
у меня осталась мать, к которой я также страстно привязан, и мы втроем
живем душа в душу: maman, жена и я.
Были ли
у Имярека такие друзья? Был ли он сам таким другом? Конечно, был, но чего-то как будто недоставало. Быть может, именно сёмужки. Он был когда-то здоров, но никогда настолько, чтобы быть настоящим другом. Он бывал и весел, но опять не настолько, сколько требуется от «друга». Анекдотов он совсем не знал, гастрономом не был, в винах понимал очень мало.
Жил как-то особняком, имел"образ мысли"и даже в манерах сохранял нечто резкое, несовместное с дружелюбием.