Неточные совпадения
В течение десяти лет он только однажды посетил
родное пепелище. Вошел
в дом, понюхал и сказал...
Вошел Гришка
в родной дом и растянулся плашмя на верстаке.
Только обязательная служба до известной степени выводила его из счастливого безмятежия. К ней он продолжал относиться с величайшим нетерпением и, отбывая повинность, выражался, что и он каждый день приносит свою долю вреда. Думаю, впрочем, что и это он говорил, не анализируя своих слов. Фраза эта, очевидно, была, так сказать, семейным преданием и запала
в его душу с детства
в родном доме, где все, начиная с отца и кончая деревенскими кузенами, кичились какою-то воображаемою независимостью.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова (обробев и иструсясь). Как! Это ты! Ты, батюшка! Гость наш бесценный! Ах, я дура бессчетная! Да так ли бы надобно было встретить отца
родного, на которого вся надежда, который у нас один, как порох
в глазе. Батюшка! Прости меня. Я дура. Образумиться не могу. Где муж? Где сын? Как
в пустой
дом приехал! Наказание Божие! Все обезумели. Девка! Девка! Палашка! Девка!
Когда она родила, уже разведясь с мужем, первого ребенка, ребенок этот тотчас же умер, и
родные г-жи Шталь, зная ее чувствительность и боясь, чтоб это известие не убило ее, подменили ей ребенка, взяв родившуюся
в ту же ночь и
в том же
доме в Петербурге дочь придворного повара.
Даже до мелочей Сергей Иванович находил
в ней всё то, чего он желал от жены: она была бедна и одинока, так что она не приведет с собой кучу
родных и их влияние
в дом мужа, как его он видел на Кити, а будет всем обязана мужу, чего он тоже всегда желал для своей будущей семейной жизни.
При ней как-то смущался недобрый человек и немел, а добрый, даже самый застенчивый, мог разговориться с нею, как никогда
в жизни своей ни с кем, и — странный обман! — с первых минут разговора ему уже казалось, что где-то и когда-то он знал ее, что случилось это во дни какого-то незапамятного младенчества,
в каком-то
родном доме, веселым вечером, при радостных играх детской толпы, и надолго после того как-то становился ему скучным разумный возраст человека.
Тяжело, я думаю, было Наталье Савишне жить и еще тяжелее умирать одной,
в большом пустом петровском
доме, без
родных, без друзей.