Цитаты со словом «годами»
Всякий истый петербуржец на три месяца в
год обрекает себя на нечеловеческое житье.
Теперь помножьте эти пять минут на часы, на сутки, месяцы, на
год, — что это такое?
Стоял-стоял этот бюст
год или два благополучно — и вдруг его куда-то вынесли.
Итак, я провел
лето в Финляндии.
Мне кажется, что если бы
лет сто тому назад (тогда и «разговаривать» было легче) пустили сюда русских старообрядцев и дали им полную свободу относительно богослужения, русское дело, вообще на всех окраинах, шло бы толковее.
Нынешний
год все уродилось прекрасно, но с полей убрать было нелегко: целый месяц лили дожди.
Финн замуровался в своей деревне, зарылся в снегах на две трети
года и не двигается ни направо, ни налево.
Давидовой корове бог послал теленка,
Ах, теленка!
А на другой
год она принесла другого теленка.
Ах, другого!
А на третий год принесла третьего теленка,
Ах, третьего!
Когда принесла трех телят, то пастор узнал об этом,
Ах, узнал!
И сказал Давиду: ты, Давид, забыл своего пастора,
Ах, забыл!
И за это увел к себе самого большого теленка,
Ах, самого большого!
А Давид остался только с двумя телятами,
Ах, с двумя!
Вот уже сколько
лет сряду, как каникулярное время посвящается преимущественно распространению испугов. Съезжаются, совещаются, пьют «молчаливые» тосты. «Граф Кальноки был с визитом у князя Бисмарка, а через полчаса князь Бисмарк отдал ему визит»; «граф Кальноки приехал в Варцин, куда ожидали также представителя от Италии», — вот что читаешь в газетах. Король Милан тоже ездит, кланяется и пользуется «сердечным» приемом. Даже черногорский князь удосужился и съездил в Вену, где тоже был «сердечно» принят.
«Фабриканты и заводчики рассчитываются с рабочими купонами девяностых
годов…»
«Крестьяне
год от году беднеют, помещики также; а рядом с этим всеобщим обеднением вырастают миллионы, сосредоточенные в немногих руках».
— А слышали вы, как купец Z с рабочими купонами девяностого
года рассчитался?
Между тем он почти 20
лет сряду срамил не одну Францию, но и всю Европу — и никто не замечал праха, который до краев наполнял этого человека.
Новогодние приемы его представляли собой как бы политическую программу на целый
год, — программу, которая принималась безоговорочно к исполнению.
Для последних, в особенности, школа — время тяжкого и жгучего испытания. С юношеских
лет еврей воспитывает в себе сердечную боль, проходит все степени неправды, унижения и рабства. Что же может выработаться из него в будущем?
В этом миниатюрном ковчеге нередко ютится несколько поколений от грудного младенца до ветхого старика, который много
лет, не испуская жалобы, лежит на печи и не может дождаться смерти.
Целый ад, который только
летом, когда изба остается целый день пустою, несколько смягчает свои сатанинские крики.
На вопрос: «Будешь ли меня на старости
лет кормить?» — он отвечал прямо: «Не буду!» И старый коршун бережно донес его до нового места, воспитал и улетел прочь умирать.
Точно то же и тут. Выкормил-выпоил старый Кузьма своих коршунов и полез на печку умирать. Сколько уж
лет он мрет, и всё окончания этому умиранию нет. Кости да кожа, ноги мозжат, всего знобит, спину до ран пролежал, и когда-то когда влезет к нему на печь молодуха и обрядит его.
Случайно или не случайно, но с окончанием баттенберговских похождений затихли и европейские концерты. Визиты, встречи и совещания прекратились, и все разъехались по домам. Начинается зимняя работа; настает время собирать материалы и готовиться к концертам будущего
лета. Так оно и пойдет колесом, покуда есть налицо человек (имярек), который держит всю Европу в испуге и смуте. А исчезнет со сцены этот имярек, на месте его появится другой, третий.
На этот раз помещики действовали уже вполне бескорыстно. Прежде отдавали людей в рекруты, потому что это представляло хорошую статью дохода (в Сибирь ссылали редко и в крайних случаях, когда уже, за старостью
лет, провинившегося нельзя было сдать в солдаты); теперь они уже потеряли всякий расчет. Даже тратили собственные деньги, лишь бы успокоить взбудораженные паникою сердца.
Это было уже в 1859
году, и я служил тогда в одной из ближайших к Москве губерний.
Хиреет русская деревня, с каждым
годом все больше и больше беднеет. О „добрых щах и браге“, когда-то воспетых Державиным, нет и в помине. Толокно да тюря; даже гречневая каша в редкость. Население растет, а границы земельного надела остаются те же. Отхожие промыслы, благодаря благосклонному участию Чумазого, не представляют почти никакого подспорья.
Не больше как
лет тридцать тому назад даже было строго воспрещено производить дела единолично и не в коллегии.
Каждые два
года приезжал к набору флигель-адъютант, и тоже утирал слезы и подавал отчет. И отчеты не об одном наборе, но и обо всем виденном и слышанном, об управлении вообще. Существует ли в губернии правда или нет ее, и что нужно сделать, чтоб она существовала не на бумаге только, но и на деле. И опять запросы, опять отписки…
Конечно, пройдут десятки
лет, и массы приобыкнут, найдут новые источники существования, так что, в общем, изменение произойдет даже к лучшему.
Но ведь эти десятки
лет надо прожить.
Затем он круглый
год льет в кашу не коровье масло, а конопляное, хотя первое можно найти дома, а второе нужно купить, и оно обойдется почти не дешевле коровьего — почему? — потому что налей мужику коровьего масла, он вдвое каши съест.
Летом овраг, разделяющий деревню на две половины, совсем засыхает; но в весеннее половодье он наполняется до краев водою, бурлит и шумит.
Он наполняет ею все кадочки и бочонки, какие только найдутся в доме, и в продолжение всего
лета лакомит себя, семью и домочадцев соленою рыбкой.
И вот у него на все
лето солонины хватит.
Летом мужик весь в работе.
Но загадывать до весны далеко: как-нибудь изворачивались прежде, изворотимся и вперед. На то он и слывет в околотке умным и хозяйственным мужиком. Рожь не удается, овес уродится. Ежели совсем неурожайный
год будет, он кого-нибудь из сыновей на фабрику пошлет, а сам в извоз уедет или дрова пилить наймется. Нужда, конечно, будет, но ведь крестьянину нужду знать никогда не лишнее.
У мужика есть, кроме избы, и «чистая» горница, но она не топится, ради сбережения дров, и вообще в ней даже
летом редко живут; она существует напоказ и открывается только в праздники.
Ей каждый
год отделяется небольшой клочок земли и дается горсточка льну на посев; этот лен она сама сеет, обделывает и затем готовит из него для себя красно.
У него дом больше — такой достался ему при поступлении на место; в этом доме, не считая стряпущей, по крайней мере, две горницы, которые отапливаются зимой «по-чистому», и это требует лишних дров; он круглый
год нанимает работницу, а на лето и работника, потому что земли у него больше, а стало быть, больше и скота — одному с попадьей за всем недоглядеть; одежда его и жены дороже стоит, хотя бы ни он, ни она не имели никаких поползновений к франтовству; для него самовар почти обязателен, да и закуска в запасе имеется, потому что его во всякое время может посетить нечаянный гость: благочинный, ревизор из уездного духовного правления, чиновник, приехавший на следствие или по другим казенным делам, становой пристав, волостной старшина, наконец, просто проезжий человек, за метелью или непогодой не решающийся продолжать путь.
С праздничным причт ходит раз пять в
год, причем мужики отделываются трешницами или пятишницами; даже местный мироед больше двугривенного не дает.
Соберется в
год рублей сотни, полторы — и те надо с причетниками поделить; очистится ли, нет ли после дележа на его пай сотня рублей?
Как и хозяйственный мужичок, священник на круглый
год запасается с осени. В это время весь его домашний обиход определяется вполне точно. Что успел наготовить и собрать к Покрову — больше этого не будет. В это же время и покупной запас можно дешевле купить: и в городе и по деревням — всего в изобилии. Упустишь минуту, когда, например, крупа или пшеничная мука на пятак за пуд дешевле, — кайся потом весь год.
Однако хозяйственный мужичок позволяет себе думать о"полной чаше", и нередко даже достигает ее, а священнику никогда и на мысль представление о"полной чаше"не приходит. Единственное, чего он добивается, это свести у
года концы с концами. И вполне доволен, ежели это ему удастся.
— Вон на Петра Матвеева посмотреть любо! — вторит ему попадья, — старшего сына в запрошлом
году женил, другого — по осени женить собирается. Две новых работницы в доме прибудет. Сам и в город возок сена свезет, сам и купит, и продаст — на этом одном сколько выгадает! А мы, словно прикованные, сидим у окошка да ждем барышника: какую он цену назначит — на том и спасибо.
Основа, на которой зиждется его существование, до того тонка, что малейший неосторожный шаг неминуемо повлечет за собой нужду. Сыновья у него с детских
лет в разброде, да и не воротятся домой, потому что по окончании курса пристроятся на стороне. Только дочери дома; их и рад бы сбыть, да с бесприданницами придется еще подождать.
Годы тянутся за годами, серые, полные тоски.
Старший сын уж
лет десять профессорствует в дальней епархиальной семинарии; второй сын священствует где-то в Сибири; третий — не задался: не кончил курса и определился писцом в одно из губернских присутственных мест.
Доход получается без хлопот, издержки по управлению незначительны. Живет себе владелец припеваючи в столице или за границей, и много-много, ежели на месяц, на два, заглянет
летом с семьей в усадьбу, чтоб убедиться, все ли на своем месте, не кривит ли душой управляющий и в порядке ли сад.
— Пустота сдавай в кортому; пашню, вероятно, крестьяне под поскотину наймут: им скот выгнать некуда. Жалованье тебе назначаю в
год двести рублей, на твоих харчах. Рассчитывай себя из доходов, а что больше выручишь — присылай. Вот здесь, во флигельке, и живи. А для протопления можешь сучьями пользоваться.
В течение десяти
лет он только однажды посетил родное пепелище. Вошел в дом, понюхал и сказал...
Начать с того, что он купил имение ранней весной (никто в это время не осматривает имений), когда поля еще покрыты снегом, дороги в лес завалены и дом стоит нетопленый; когда годовой запас зерна и сена подходит к концу, а скот, по самому ходу вещей, тощ ("увидите, как за
лето он отгуляется!").
Целое
лето кипит в доме работа.
— Надо же примириться с этим, — утешает помещик, — ведь мы не на один
год устраиваемся!
Цитаты из русской классики со словом «годами»
Так прошло
года полтора. Все бы хорошо, но Александр к концу этого срока стал опять задумываться. Желаний у него не было никаких, а какие и были, так их немудрено было удовлетворить: они не выходили из пределов семейной жизни. Ничто его не тревожило: ни забота, ни сомнение, а он скучал! Ему мало-помалу надоел тесный домашний круг; угождения матери стали докучны, а Антон Иваныч опротивел; надоел и труд, и природа не пленяла его.
Может быть, он сладил бы и с этим открытием, но возле стояла жена, дети, а впереди представлялись
годы ссылки, нужды, лишений, и Витберг седел, седел, старел, старел не по дням, а по часам. Когда я его оставил в Вятке через два
года, он был десятью
годами старше.
Он был пятью
годами старше Левина и давно женат.
Ему оставалось немного дослужить до пенсии. В период молодой неудовлетворенности он дважды бросал службу, и эти два — три
года теперь недоставали до срока. Это заставляло его сильно страдать: дотянуть во что бы то ни стало, оставить пенсию семье — было теперь последней задачей его жизни.
Эти
годы были трудными и мучительными
годами моей жизни не только внешне, но и внутренне.
Синонимы к слову «годами»
Предложения со словом «годами»
- Тридцать два года назад столь короткий срок ошеломил всех, кто сколько-нибудь смыслил в такого рода делах.
- И хотя ещё два года назад американские астронавты доказали, что никаких селенитов на данном космическом теле не водится, лаборатория не имеет ни одного пулемёта и прочего снаряжения для самообороны.
- – Я помню такую попытку. Пять лет назад несколько безумцев захватили в заложники двоих охранников. Они думали, что двери перед ними откроются.
- (все предложения)
Значение слова «годами»
ГОДА́МИ, нареч. 1. Несколько лет подряд. Годами не видеться с приятелем. Годами испытывать нужду. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова ГОДАМИ
Афоризмы русских писателей со словом «годами»
- Несчастны мы,
Когда не в уровень с годами,
Когда в нас чувства и умы
Не одногодки с сединами.
- Часто один мощный художественный образ влагает в нашу душу более, чем добыто многими годами жизни.
- Если нас с годами
Влечет к зиме, то — нам к весне возврату нет…
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно