— Очень хорошо, — сказал председатель, очевидно довольный достигнутыми результатами. — Так расскажите, как было дело, — сказал он, облокачиваясь на спинку и кладя обе руки на стол. — Расскажите всё, как было. Вы можете
чистосердечным признанием облегчить свое положение.
Расстались. Я вернулся домой и в самом деле сел писать
чистосердечное признание… Как-то не пишется… Противно это излагать, какая я тряпка, что у меня всё рождаются немцы, и я не могу этого прекратить.
— Теперь, — заговорил опять следователь, — докончите ваше
чистосердечное признание. Какой купец был с вами во время первого нападения и от чьего имени Кóстюшка обещал награду за убийство Федора Михайлова?
— Слушай, мальчуган, ты, говоря по совести, отвечай-ка уж лучше. Не выгодно тебе, клянусь Мадонной, ссориться с нами. Поймали мы тебя на самом месте преступления, так уж все улики, значит, налицо и тебе не миновать петли, если не принесешь
чистосердечного признания, и не расскажешь нам зачем пожаловал сюда, и что тебе удалось узнать и разведать.