Неточные совпадения
Не знаешь,
что более славословить: власть ли, в меру дерзающую, или сей виноград, в меру благодарящий?
Но в том-то именно и заключалась доброкачественность наших предков,
что как ни потрясло их описанное выше зрелище, они
не увлеклись ни модными в то время революционными идеями, ни соблазнами, представляемыми анархией, но остались верными начальстволюбию и только слегка позволили себе пособолезновать и попенять на своего
более чем странного градоначальника.
— Если
более ясных доказательств
не имеешь, то
не признаю! — столь твердо отвечал помощник градоначальника,
что стряпчий защелкал зубами и заметался во все стороны.
Легко было немке справиться с беспутною Клемантинкою, но несравненно труднее было обезоружить польскую интригу, тем
более что она действовала невидимыми подземными путями. После разгрома Клемантинкинова паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский грустно возвращались по домам и громко сетовали на неспособность русского народа, который даже для подобного случая ни одной талантливой личности
не сумел из себя выработать, как внимание их было развлечено одним, по-видимому, ничтожным происшествием.
Не станем описывать дальнейших перипетий этого бедствия, тем
более что они вполне схожи с теми, которые уже приведены нами выше.
В речи, сказанной по этому поводу, он довольно подробно развил перед обывателями вопрос о подспорьях вообще и о горчице, как о подспорье, в особенности; но оттого ли,
что в словах его было
более личной веры в правоту защищаемого дела, нежели действительной убедительности, или оттого,
что он, по обычаю своему,
не говорил, а кричал, — как бы то ни было, результат его убеждений был таков,
что глуповцы испугались и опять всем обществом пали на колени.
Более всего заботила его Стрелецкая слобода, которая и при предшественниках его отличалась самым непреоборимым упорством. Стрельцы довели энергию бездействия почти до утонченности. Они
не только
не являлись на сходки по приглашениям Бородавкина, но, завидев его приближение, куда-то исчезали, словно сквозь землю проваливались. Некого было убеждать,
не у кого было ни о
чем спросить. Слышалось,
что кто-то где-то дрожит, но где дрожит и как дрожит — разыскать невозможно.
Почему он молчал? потому ли,
что считал непонимание глуповцев
не более как уловкой, скрывавшей за собой упорное противодействие, или потому,
что хотел сделать обывателям сюрприз, — достоверно определить нельзя.
Что предположение о конституциях представляло
не более как слух, лишенный твердого основания, — это доказывается, во-первых, новейшими исследованиями по сему предмету, а во-вторых, тем,
что на место Негодяева градоначальником был назначен «черкашенин» Микаладзе, который о конституциях едва ли имел понятие
более ясное, нежели Негодяев.
Положим,
что прецедент этот
не представлял ничего особенно твердого; положим,
что в дальнейшем своем развитии он подвергался многим случайностям
более или менее жестоким; но нельзя отрицать,
что, будучи однажды введен, он уже никогда
не умирал совершенно, а время от времени даже довольно вразумительно напоминал о своем существовании.
Всего
более его смущало то,
что он
не мог дать достаточно твердого определения слову:"права́".
Одни говорили,
что она
не более как интриганка; которая с ведома мужа задумала овладеть Грустиловым, чтобы вытеснить из города аптекаря Зальцфиша, делавшего Пфейферу сильную конкуренцию.
Возвратившись домой, Грустилов целую ночь плакал. Воображение его рисовало греховную бездну, на дне которой метались черти. Были тут и кокотки, и кокодессы, и даже тетерева — и всё огненные. Один из чертей вылез из бездны и поднес ему любимое его кушанье, но едва он прикоснулся к нему устами, как по комнате распространился смрад. Но
что всего
более ужасало его — так это горькая уверенность,
что не один он погряз, но в лице его погряз и весь Глупов.
Мы уже видели,
что так называемые вериги его были
не более как помочи; из дальнейших же объяснений летописца усматривается,
что и прочие подвиги были весьма преувеличены Грустиловым и
что они в значительной степени сдабривались духовною любовью.
Яшенька, с своей стороны, учил,
что сей мир, который мы думаем очима своима видети, есть сонное некое видение, которое насылается на нас врагом человечества, и
что сами мы
не более как странники, из лона исходящие и в оное же лоно входящие.
— Тако да видят людие! — сказал он, думая попасть в господствовавший в то время фотиевско-аракчеевский тон; но потом, вспомнив,
что он все-таки
не более как прохвост, обратился к будочникам и приказал согнать городских попов...
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень вывели Ионку на базар и, дабы сделать вид его
более омерзительным, надели на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали торговых людей плевать на преступника,
что и исполнялось. К вечеру Ионки
не стало.
Неточные совпадения
Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, — один из тех людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он
не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно.
Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем
более он выиграет. Одет по моде.
Он с холодною кровью усматривает все степени опасности, принимает нужные меры, славу свою предпочитает жизни; но
что всего
более — он для пользы и славы отечества
не устрашается забыть свою собственную славу.
Ему бы смешно показалось, если б ему сказали,
что он
не получит места с тем жалованьем, которое ему нужно, тем
более,
что он и
не требовал чего-нибудь чрезвычайного; он хотел только того,
что получали его сверстники, а исполнять такого рода должность мог он
не хуже всякого другого.
Старик, прямо держась, шел впереди, ровно и широко передвигая вывернутые ноги, и точным и ровным движеньем,
не стоившим ему, по-видимому,
более труда,
чем маханье руками на ходьбе, как бы играя, откладывал одинаковый, высокий ряд. Точно
не он, а одна острая коса сама вжикала по сочной траве.
Когда же появился Вронский, она еще
более была рада, утвердившись в своем мнении,
что Кити должна сделать
не просто хорошую, но блестящую партию.