Неточные совпадения
Утвердительно можно
сказать, что упражнения эти обязаны своим происхождением перу различных градоначальников (многие из них даже подписаны)
и имеют
то драгоценное свойство, что, во-первых, дают совершенно верное понятие о современном положении русской орфографии
и, во-вторых, живописуют своих авторов гораздо полнее, доказательнее
и образнее, нежели даже рассказы «Летописца».
Поняли, что кому-нибудь да надо верх взять,
и послали
сказать соседям: будем друг с дружкой до
тех пор головами тяпаться, пока кто кого перетяпает.
— Глупые вы, глупые! —
сказал он, — не головотяпами следует вам по делам вашим называться, а глуповцами! Не хочу я володеть глупыми! а ищите такого князя, какого нет в свете глупее, —
и тот будет володеть вами.
— Я уж на что глуп, —
сказал он, — а вы еще глупее меня! Разве щука сидит на яйцах? или можно разве вольную реку толокном месить? Нет, не головотяпами следует вам называться, а глуповцами! Не хочу я володеть вами, а ищите вы себе такого князя, какого нет в свете глупее, —
и тот будет володеть вами!
— Натиск, —
сказал он, —
и притом быстрота, снисходительность,
и притом строгость.
И притом благоразумная твердость. Вот, милостивые государи,
та цель, или, точнее
сказать,
те пять целей, которых я, с божьею помощью, надеюсь достигнуть при посредстве некоторых административных мероприятий, составляющих сущность или, лучше
сказать, ядро обдуманного мною плана кампании!
Тогда поймали Матренку Ноздрю
и начали вежливенько топить ее в реке, требуя, чтоб она
сказала, кто ее, сущую бездельницу
и воровку, на воровство научил
и кто в
том деле ей пособлял?
К довершению бедствия глуповцы взялись за ум. По вкоренившемуся исстари крамольническому обычаю, собрались они около колокольни, стали судить да рядить
и кончили
тем, что выбрали из среды своей ходока — самого древнего в целом городе человека, Евсеича. Долго кланялись
и мир
и Евсеич друг другу в ноги: первый просил послужить, второй просил освободить. Наконец мир
сказал...
Тем не менее вопрос «охранительных людей» все-таки не прошел даром. Когда толпа окончательно двинулась по указанию Пахомыча,
то несколько человек отделились
и отправились прямо на бригадирский двор. Произошел раскол. Явились так называемые «отпадшие»,
то есть такие прозорливцы, которых задача состояла в
том, чтобы оградить свои спины от потрясений, ожидающихся в будущем. «Отпадшие» пришли на бригадирский двор, но
сказать ничего не
сказали, а только потоптались на месте, чтобы засвидетельствовать.
И,
сказав это, вывел Домашку к толпе. Увидели глуповцы разбитную стрельчиху
и животами охнули. Стояла она перед ними,
та же немытая, нечесаная, как прежде была; стояла,
и хмельная улыбка бродила по лицу ее.
И стала им эта Домашка так люба, так люба, что
и сказать невозможно.
Словом
сказать, в полчаса, да
и то без нужды, весь осмотр кончился. Видит бригадир, что времени остается много (отбытие с этого пункта было назначено только на другой день),
и зачал тужить
и корить глуповцев, что нет у них ни мореходства, ни судоходства, ни горного
и монетного промыслов, ни путей сообщения, ни даже статистики — ничего, чем бы начальниково сердце возвеселить. А главное, нет предприимчивости.
— Ах, прах
те побери! Здесь
и солнце-то словно назад пятится! —
сказал бригадир, с негодованием поглядывая на небесное светило, медленно выплывавшее по направлению к зениту.
Но словам этим не поверили
и решили: сечь аманатов до
тех пор, пока не укажут, где слобода. Но странное дело! Чем больше секли,
тем слабее становилась уверенность отыскать желанную слободу! Это было до
того неожиданно, что Бородавкин растерзал на себе мундир
и, подняв правую руку к небесам, погрозил пальцем
и сказал...
— Слушай! —
сказал он, слегка поправив Федькину челюсть, — так как ты память любезнейшей моей родительницы обесславил,
то ты же впредь каждый день должен сию драгоценную мне память в стихах прославлять
и стихи
те ко мне приносить!
Точно
то же следует
сказать и о всяком походе, предпринимается ли он с целью покорения царств или просто с целью взыскания недоимок.
В сей мысли еще более меня утверждает
то, что город Глупов по самой природе своей есть, так
сказать, область второзакония, для которой нет даже надобности в законах отяготительных
и многосмысленных.
Прыщ же
сказал:"
И мы
тот закон переменим".
Тут открылось все:
и то, что Беневоленский тайно призывал Наполеона в Глупов,
и то, что он издавал свои собственные законы. В оправдание свое он мог
сказать только
то, что никогда глуповцы в столь тучном состоянии не были, как при нем, но оправдание это не приняли, или, лучше
сказать, ответили на него так, что"правее бы он был, если б глуповцев совсем в отощание привел, лишь бы от издания нелепых своих строчек, кои предерзостно законами именует, воздержался".
Изумление лиц, присутствовавших при этой загадочной сцене, было беспредельно. Странным показалось
и то, что градоначальник хотя
и сквозь зубы, но довольно неосторожно
сказал...
Искусственные примеси сверху донизу опутали Глупов,
и ежели можно
сказать, что в общей экономии его существования эта искусственность была небесполезна,
то с не меньшею правдой можно утверждать
и то, что люди, живущие под гнетом ее, суть люди не весьма счастливые.
Сначала бичевал я себя с некоторою уклончивостью, но, постепенно разгораясь, позвал под конец денщика
и сказал ему: «Хлещи!»
И что же? даже сие оказалось недостаточным, так что я вынужденным нашелся расковырять себе на невидном месте рану, но
и от
того не страдал, а находился в восхищении.
Сверх
того, он уже потому чувствовал себя беззащитным перед демагогами, что последние, так
сказать, считали его своим созданием
и в этом смысле действовали до крайности ловко.
— Намеднись, а когда именно — не упомню, — свидетельствовал Карапузов, — сидел я в кабаке
и пил вино, а неподалеку от меня сидел этот самый учитель
и тоже пил вино.
И, выпивши он
того вина довольно,
сказал:"Все мы, что человеки, что скоты, — все едино; все помрем
и все к чертовой матери пойдем!"
—
И будучи я приведен от
тех его слов в соблазн, — продолжал Карапузов, — кротким манером
сказал ему:"Как же, мол, это так, ваше благородие? ужели, мол, что человек, что скотина — все едино?
и за что, мол, вы так нас порочите, что
и места другого, кроме как у чертовой матери, для нас не нашли?
— Тако да видят людие! —
сказал он, думая попасть в господствовавший в
то время фотиевско-аракчеевский тон; но потом, вспомнив, что он все-таки не более как прохвост, обратился к будочникам
и приказал согнать городских попов...
Неточные совпадения
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям
и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо
скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не
те потребности; душа моя жаждет просвещения.
Городничий (с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли, что
тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь
скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да
и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе…
И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит,
и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Осип (выходит
и говорит за сценой).Эй, послушай, брат! Отнесешь письмо на почту,
и скажи почтмейстеру, чтоб он принял без денег; да
скажи, чтоб сейчас привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону,
скажи, барин не плотит: прогон, мол,
скажи, казенный. Да чтоб все живее, а не
то, мол, барин сердится. Стой, еще письмо не готово.
Городничий. Да я так только заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения
и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу
сказать. Да
и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено,
и волтерианцы напрасно против этого говорят.
Бобчинский. Да если этак
и государю придется,
то скажите и государю, что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинскнй.