Неточные совпадения
Так мы и расстались
на том, что
свобода от обязанности думать есть та любезнейшая приправа, без которой вся жизнь человеческая есть не что иное, как юдоль скорбей. Быть может, в настоящем случае, то есть как ограждающее средство против возможности систематического и ловкого надувания (не ее ли собственно я и разумел, когда говорил Прокопу о необходимости „соображать“?), эта боязнь мысли даже полезна, но как
хотите, а теория, видящая красоту жизни в
свободе от мысли, все-таки ужасна!
Я помнил, что я арестован, и нарушить данного слова отнюдь не
хотел. Но ведь могу же я в коридоре погулять? Могу или не могу?.. Борьба, которую возбудил этот вопрос, была тяжела и продолжительна, но наконец инстинкт
свободы восторжествовал. Да, я могу выйти в коридор, потому что мне этого никто даже не воспрещал. Но едва я высунул нос за дверь, как увидел Прокопа, несущегося по коридору
на всех парусах.
Неточные совпадения
Кровь Чичикова, напротив, играла сильно, и нужно было много разумной воли, чтоб набросить узду
на все то, что
хотело бы выпрыгнуть и погулять
на свободе.
— Напрасно ж она стыдится. Во-первых, тебе известен мой образ мыслей (Аркадию очень было приятно произнести эти слова), а во-вторых —
захочу ли я хоть
на волос стеснять твою жизнь, твои привычки? Притом, я уверен, ты не мог сделать дурной выбор; если ты позволил ей жить с тобой под одною кровлей, стало быть она это заслуживает: во всяком случае, сын отцу не судья, и в особенности я, и в особенности такому отцу, который, как ты, никогда и ни в чем не стеснял моей
свободы.
— А — то, что народ
хочет свободы, не той, которую ему сулят политики, а такой, какую могли бы дать попы,
свободы страшно и всячески согрешить, чтобы испугаться и — присмиреть
на триста лет в самом себе. Вот-с! Сделано. Все сделано! Исполнены все грехи. Чисто!
Андрей не налагал педантических оков
на чувства и даже давал законную
свободу, стараясь только не терять «почвы из-под ног», задумчивым мечтам,
хотя, отрезвляясь от них, по немецкой своей натуре или по чему-нибудь другому, не мог удержаться от вывода и выносил какую-нибудь жизненную заметку.
— Ты, Вера, сама бредила о
свободе, ты таилась, и от меня, и от бабушки,
хотела независимости. Я только подтверждал твои мысли: они и мои. За что же обрушиваешь такой тяжелый камень
на мою голову? — тихо оправдывался он. — Не только я, даже бабушка не смела приступиться к тебе…