Неточные совпадения
Наконец, еще третье предположение: быть может, в нас проснулось сознание абсолютной несправедливости старых порядков, и вследствие того потребность новых форм жизни явилась уже делом, необходимым для удовлетворения человеческой совести вообще? — но в таком случае, почему же это сознание не напоминает о себе и теперь
с тою же предполагаемою страстною настойчивостью,
с какою
оно напоминало о себе в первые минуты своего возникновения? почему
оно улетучилось в
глазах наших, и притом улетучилось, не подвергаясь никаким серьезным испытаниям?
Сколько раз
они умоляли меня (разумеется, каждая
с глазу на
глаз и по секрету от другой) дозволить
им"походить"за мной, а ежели не
им, то вот хоть Фофочке или Лелечке.
И действительно, стоило лишь взглянуть на Гаврюшку, чтоб понять всю горечь Прокопова существования. Правда, Гаврюшка еще не сидел, а стоял перед Прокопом, но по отставленной вперед ноге, по развязно заложенным между петлями сюртука пальцам руки, по осовелым
глазам, которыми
он с наглейшею самоуверенностью озирался кругом, можно было догадываться, что вот-вот
он сейчас возьмет да и сядет.
Прокоп некоторое время смотрел на
него с выпученными
глазами, но наконец-таки обнял всю необъятность Гаврюшкиных претензий и не выдержал, то есть
с поднятыми дланями устремился к негодяю.
Он снял
с себя картуз; волоса на голове у
него растрепались;
глаза горели диким блеском.
— Да-с, не лестно-с и не расчет-с! — начал
он вновь, закидывая руки под голову, — я в Петербурге от ста до тысячи рублей в день получаю — сколько это в год-то составит? — да-с! А вы тут
с своею Проплеванною в
глаза лезете!.. Я за квартиру в год пять тысяч плачу! У меня мебель во всех комнатах золоченая — да-с!
Восклицание это, по-видимому, возвращает молодого человека к действительности.
Он не торопясь поднимается
с дивана, протирает
глаза и позевывает.
Лжесвидетелей увели; Гершка встал
с своего места и как ошпаренный забегал по сцене.
Глаза его горели, пейсы тряслись, на губах сочилась пена.
Гаврюшка только хлопал в ответ
глазами. За
него выступил вперед
с ответом Стрельников.
— Ваше высокородие! Довольно вам сказать: как перед истинным, так и перед вами-с! Наплюйте вы мне в лицо! В самые, тоись,
глаза мне плюньте, ежели я хоть на волосок сфальшу! Сами посудить извольте:
они мне теперича двести рублей посулили, а от вас я четыреста в надежде получить! Не низкий ли же я против вас человек буду, ежели я этих пархатых в лучшем виде вашему высокородию не предоставлю! Тоись, так
их удивлю! так удивлю! Тоись… и боже ты мой!
— Теперь я уж привык, — жаловался мне Петр Иваныч, а первое время, как стал
он обходы-то эти кругом меня делать, — веришь ли, я чуть
с ума не сошел!"Как, говорю: разве не ты… помнишь?"–"Точно так, говорит, я-с. Только я совсем не против вас действовал. Видел я тогда, что и
они горячатся, да и вы горячитесь… Ну, вот, чтоб отвести
им глаза, я и сделал диверсию-с…"
Не так как кусков разбросано много, и это заставляет
глаза разбегаться; так как,
с другой стороны, и хищников развелось не мало, и строгого распределения занятий между
ними не имеется, то понятно, какая масса злобы должна накипеть в этих вечно алчущих сердцах.
Неточные совпадения
По левую сторону городничего: Земляника, наклонивший голову несколько набок, как будто к чему-то прислушивающийся; за
ним судья
с растопыренными руками, присевший почти до земли и сделавший движенье губами, как бы хотел посвистать или произнесть: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» За
ним Коробкин, обратившийся к зрителям
с прищуренным
глазом и едким намеком на городничего; за
ним, у самого края сцены, Бобчинский и Добчинский
с устремившимися движеньями рук друг к другу, разинутыми ртами и выпученными друг на друга
глазами.
Помещик так растрогался, // Что правый
глаз заплаканный //
Ему платочком вытерла // Сноха
с косой распущенной // И чмокнула старинушку // В здоровый этот
глаз. // «Вот! — молвил
он торжественно // Сынам своим наследникам // И молодым снохам. — // Желал бы я, чтоб видели // Шуты, врали столичные, // Что обзывают дикими // Крепостниками нас, // Чтоб видели, чтоб слышали…»
Спустили
с возу дедушку. // Солдат был хрупок на ноги, // Высок и тощ до крайности; // На
нем сюртук
с медалями // Висел, как на шесте. // Нельзя сказать, чтоб доброе // Лицо имел, особенно // Когда сводило старого — // Черт чертом! Рот ощерится. //
Глаза — что угольки!
С козою
с барабанщицей // И не
с простой шарманкою, // А
с настоящей музыкой // Смотрели тут
они. // Комедия не мудрая, // Однако и не глупая, // Хожалому, квартальному // Не в бровь, а прямо в
глаз! // Шалаш полным-полнехонек. // Народ орешки щелкает, // А то два-три крестьянина // Словечком перекинутся — // Гляди, явилась водочка: // Посмотрят да попьют! // Хохочут, утешаются // И часто в речь Петрушкину // Вставляют слово меткое, // Какого не придумаешь, // Хоть проглоти перо!
Простаков. Да
он сам
с Правдиным из
глаз у меня сгиб да пропал. Я чем виноват?