Неточные совпадения
И тут Прокоп
не сказал слова. Он даже
не стал расспрашивать, кому намерены верхотурцы воздвигнуть монумент, ему ли, Прокопу, Губошлепову ли, Проходимцеву ли или, наконец, тому"неизвестному богу", которому некогда воздвигали алтари
древние нежинские греки. Он вынул из кармана двадцатипятирублевый билет и так просто вручил его голове, что присутствующие были растроганы до слез и тут же взяли с Прокопа слово, что он
не уедет в Верхоянск,
не отведав у головы хлеба-соли.
Неточные совпадения
А если и действительно // Свой долг мы ложно поняли // И наше назначение //
Не в том, чтоб имя
древнее, // Достоинство дворянское // Поддерживать охотою, // Пирами, всякой роскошью // И жить чужим трудом, // Так надо было ранее //
Сказать… Чему учился я? // Что видел я вокруг?.. // Коптил я небо Божие, // Носил ливрею царскую. // Сорил казну народную // И думал век так жить… // И вдруг… Владыко праведный!..»
Все нашли, что мы говорим вздор, а, право, из них никто ничего умнее этого
не сказал. С этой минуты мы отличили в толпе друг друга. Мы часто сходились вместе и толковали вдвоем об отвлеченных предметах очень серьезно, пока
не замечали оба, что мы взаимно друг друга морочим. Тогда, посмотрев значительно друг другу в глаза, как делали римские авгуры, [Авгуры — жрецы-гадатели в
Древнем Риме.] по словам Цицерона, мы начинали хохотать и, нахохотавшись, расходились, довольные своим вечером.
Чичиков начал как-то очень отдаленно, коснулся вообще всего русского государства и отозвался с большою похвалою об его пространстве,
сказал, что даже самая
древняя римская монархия
не была так велика, и иностранцы справедливо удивляются…
Он прочел все, что было написано во Франции замечательного по части философии и красноречия в XVIII веке, основательно знал все лучшие произведения французской литературы, так что мог и любил часто цитировать места из Расина, Корнеля, Боало, Мольера, Монтеня, Фенелона; имел блестящие познания в мифологии и с пользой изучал, во французских переводах,
древние памятники эпической поэзии, имел достаточные познания в истории, почерпнутые им из Сегюра; но
не имел никакого понятия ни о математике, дальше арифметики, ни о физике, ни о современной литературе: он мог в разговоре прилично умолчать или
сказать несколько общих фраз о Гете, Шиллере и Байроне, но никогда
не читал их.
— Знаешь что, Илья? —
сказал Штольц. — Ты рассуждаешь, точно
древний: в старых книгах вот так всё писали. А впрочем, и то хорошо: по крайней мере, рассуждаешь,
не спишь. Ну, что еще? Продолжай.