И кончается дело тем, что я порешаю с моими сомнениями при помощи заранее проштудированных фраз: ну, там какнибудь…
будем надеяться, что дальнейшие успехи цивилизации… с одной стороны, оно, конечно, и т. д.
Неточные совпадения
— Я понимаю, что вам понять не легко, но, в то же время,
надеюсь, что если вы
будете так добры подарить мне несколько минут внимания, то дело, о котором идет речь, для вас самих
будет ясно, как день.
— Я полагаю, что этот предмет нами уже исчерпан и что насчет его не может
быть даже недоразумений. Дело идет вовсе не о праве на вознаграждение — это право вне всякого спора, — а лишь о размере его. Я
надеюсь, что это наконец ясно.
Не лежит сердце к этому вопросу — да и полно!"Ну, там как-нибудь", или:"
Будем надеяться, что дальнейшие успехи цивилизации" — вот фразы, которые обыкновенно произносят уста мои в подобных случаях, и хотя я очень хорошо понимаю, что фразы эти ничего не разъясняют, но, может
быть, именно потому-то и говорю их, что действительное разъяснение этого предмета только завело бы меня в безвыходный лабиринт.
Собеседник, произнося:"они наши?" — очевидно, страдал. Он и опасался и
надеялся; ему почему-то ужасно хотелось, чтобы они
были нашими, и в то же время в душу уже запалзывали какие-то скверные сомнения. Но Неуважай-Корыто с суровою непреклонностью положил конец колебаниям,"ни в каком случае не достойным науки".
Факты эти мы
надеемся изложить в целом ряде статей, которые и
будут постепенно появляться в нашей газете".
— Ответивши таким манером смотрителю, покойный улыбнулся этак и говорит солдатикам:"А что, ребята, к пяти часам
будем в Рахине?"Ну, разумеется: ради стараться! Сейчас — барабаны! Песенники вперед! на приступ! гора к черту! — и к пяти часам у нас уж кипел горячий бой под Рахиным! К шести часам гидра
была при последнем издыхании, а в девять полковник уж
был в Яжелбицах и говорил мне: ну, теперь я
надеюсь, что и ты не скажешь, что я ухи не заслужил? И скушал разом целых три тарелки!
— Да, душа моя. Я решился принять. Ce n'est pas le bout du monde, j'en conviens, mais en attendant, c'est assez joli… [Это не бог весть что, согласен, но в ожидании лучшего это недурно…] Я на тебя
надеюсь! Ты
будешь содействовать мне! C'est convenu! [По рукам!] Впрочем, отсюда мы отправляемся ужинать к Донону, и, разумеется, ты с нами!
— Нечего мне
было открывать-с, потому что я как родился без намерений, так и всю жизнь без намерений
надеюсь прожить-с. А просто однажды господин Волохов попросил у меня взаймы три целковых, и я ему в просьбе отказал! Он и тогда откровенно мне высказал: вспомню я когда-нибудь об вас, Иван Иваныч! И вспомнил-с.
Надеются, подлецы, — стало
быть, важные показания дали! — я несколько дрогнул и изменился в лице.
— С середины зимы… Сначала жаловался на головные боли, потом появилась какая-то слабость, апатия, галлюцинации. Доктор лечит его электричеством… Так я
буду надеяться, что вы не позабудете нас.
— Врешь! Не надо теперь спрашивать, ничего не надо! Я передумал. Это вчера глупость в башку мне сглупу влезла. Ничего не дам, ничегошеньки, мне денежки мои нужны самому, — замахал рукою старик. — Я его и без того, как таракана, придавлю. Ничего не говори ему, а то еще
будет надеяться. Да и тебе совсем нечего у меня делать, ступай-ка. Невеста-то эта, Катерина-то Ивановна, которую он так тщательно от меня все время прятал, за него идет али нет? Ты вчера ходил к ней, кажется?
Неточные совпадения
Хлестаков. Хорошо, хорошо! Я об этом постараюсь, я
буду говорить… я
надеюсь… все это
будет сделано, да, да… (Обращаясь к Бобчинскиму.)Не имеете ли и вы чего-нибудь сказать мне?
При первом столкновении с этой действительностью человек не может вытерпеть боли, которою она поражает его; он стонет, простирает руки, жалуется, клянет, но в то же время еще
надеется, что злодейство,
быть может, пройдет мимо.
До первых чисел июля все шло самым лучшим образом. Перепадали дожди, и притом такие тихие, теплые и благовременные, что все растущее с неимоверною быстротой поднималось в росте, наливалось и зрело, словно волшебством двинутое из недр земли. Но потом началась жара и сухмень, что также
было весьма благоприятно, потому что наступала рабочая пора. Граждане радовались,
надеялись на обильный урожай и спешили с работами.
Между тем новый градоначальник оказался молчалив и угрюм. Он прискакал в Глупов, как говорится, во все лопатки (время
было такое, что нельзя
было терять ни одной минуты) и едва вломился в пределы городского выгона, как тут же, на самой границе, пересек уйму ямщиков. Но даже и это обстоятельство не охладило восторгов обывателей, потому что умы еще
были полны воспоминаниями о недавних победах над турками, и все
надеялись, что новый градоначальник во второй раз возьмет приступом крепость Хотин.
Но тут встретилось новое затруднение: груды мусора убывали в виду всех, так что скоро нечего
было валить в реку. Принялись за последнюю груду, на которую Угрюм-Бурчеев
надеялся, как на каменную гору. Река задумалась, забуровила дно, но через мгновение потекла веселее прежнего.