Неточные совпадения
«…
Нет, нынче не
то, что было в прежнее время; в прежнее время народ как-то проще, любовнее был. Служил я, теперича, в земском суде заседателем, триста рублей бумажками получал, семейством угнетен был,
а не хуже людей жил. Прежде знали, что чиновнику тоже пить-есть надо, ну, и место давали так, чтоб прокормиться было чем…
А отчего? оттого, что простота во всем была, начальственное снисхождение было — вот что!
Сторговались они,
а на другой день и приезжают их сиятельство ранехонько. Ну и мы,
то есть весь земский суд, натурально тут, все в мундирах; одного заседателя
нет, которого нужно.
Так вот-с какие люди бывали в наше время, господа; это не
то что грубые взяточники или с большой дороги грабители;
нет, всё народ-аматёр был. Нам и денег, бывало, не надобно, коли сами в карман лезут;
нет, ты подумай да прожект составь,
а потом и пользуйся.
Пробыли они таким манером с полчаса и пошли домой уж повеселее. Не
то чтоб «Евсигней Федотыч», или «Прасковья Михайловна»,
а «Евсигнеюшка, голубчик», «Параша, жись ты моя» — других слов и
нет.
В этой-то горести застала Парашку благодетельная особа. Видит баба, дело плохо, хоть ИЗ села вон беги: совсем проходу
нет. Однако не потеряла, головы, и не
то чтобы кинулась на шею благодетелю,
а выдержала характер. Смекнул старик, что тут силой не возьмешь — и впрямь перетащил мужа в губернский; город, из духовного звания выключил и поместил в какое-то присутственное место бумагу изводить.
Ощутил лесной зверь, что у него на лбу будто зубы прорезываются. Взял письма, прочитал — там всякие такие неудобные подробности изображаются. Глупая была баба! Мало ей
того, чтоб грех сотворить, —
нет, возьмет да на другой день все это опишет: «Помнишь ли, мол, миленький, как ты сел вот так,
а я села вот этак,
а потом ты взял меня за руку,
а я, дескать, хотела ее отнять, ну,
а ты»… и пошла, и пошла! да страницы четыре мелко-намелко испишет, и все не
то чтоб дело какое-нибудь,
а так, пустяки одни.
— Знакомят с какими-то лакеями, мужиками, солдатами… Слова
нет, что они есть в природе, эти мужики, да от них ведь пахнет, — ну, и опрыскай его автор чем-нибудь, чтобы, знаете, в гостиную его ввести можно.
А то так со всем, и с запахом, и ломят… это не только неприлично, но даже безнравственно…
mais vous concevez, mon cher, делай же он это так, чтоб читателю приятно было; ну, представь взяточника, и изобрази там… да в конце-то, в конце-то приготовь ему возмездие, чтобы знал читатель, как это не хорошо быть взяточником…
а то так на распутии и бросит — ведь этак и понять, пожалуй, нельзя, потому что, если возмездия
нет, стало быть, и факта самого
нет, и все это одна клевета…
Первое дело, что избил меня в
то время ужаснейшим образом, за
то будто бы, что я не в своем виде замуж за него вышла; да это бы еще ничего, потому что, и при строгости мужниной, часто счастливые браки бывают;
а второе дело, просыпаюсь я на другой день, смотрю, Федора Гаврилыча моего
нет; спрашиваю у служанки: куда девался, мол, Федор Гаврилыч? отвечает: еще давеча ранехонько на охоту ушли.
То есть вы не думайте, чтоб я сомневался в благородстве души вашей —
нет!
А так, знаете, я взял бы этого жидочка за пейсики, да головенкой-то бы его об косяк стук-стук… Так он, я вам ручаюсь, в другой раз смотрел бы на вас не иначе, как со слезами признательности… Этот народ ученье любит-с!
Шифель.
Нет, я к княжне: она у нас что-то прихварывает. Я и
то уж сколько раз ей за это выговаривал: «Дурно, ваше сиятельство, себя ведете!», право, так и выразился, ну и она ничего, даже посмеялась со мною. Впрочем, тут наша наука недостаточна (тихо Налетову): знаете, там хоть княжна, хоть не княжна,
а все без мужа скучно; (громко) таков уж закон природы.
Шифель. То-то. Вы не вздумайте его по-прежнему, Разбитным называть…
то есть вы, однако ж, не подумайте, чтоб между ним и княжной…
нет!
а знаете, невинные этак упражнения: он вздохнет, и она вздохнет; она скажет: «Ах, как сегодня в воздухе весной пахнет!»,
а он отвечает: «Да, весна обновляет человека», или что-нибудь в этом роде…
Бобров. Ничего тут
нет удивительного, Марья Гавриловна. Я вам вот что скажу — это, впрочем, по секрету-с — я вот дал себе обещание, какова пора пи мера, выйти в люди-с. У меня на этот предмет и план свой есть. Так оно и выходит, что жена в евдаком деле только лишнее бревно-с.
А любить нам друг друга никто не препятствует, было бы на
то ваше желание. (Подумавши.)
А я, Машенька, хотел вам что-то сказать.
Рыбушкин. Цыц, Машка! я тебе говорю цыц! Я тебя знаю, я тебя вот как знаю… вся ты в мать, в Палашку, чтоб ей пусто было! заела она меня, ведьма!.. Ты небось думаешь, что ты моя дочь!
нет, ты не моя дочь; я коллежский регистратор,
а ты титулярного советника дочь… Вот мне его и жалко; я ему это и говорю… что не бери ты ее, Сашка, потому она как есть всем естеством страмная, вся в Палагею… в
ту…
А ты, Машка, горло-то не дери,
а не
то вот с места не сойти — убью; как муху, как моль убью…
Ижбурдин.
А не дай я ему этого ящика, и невесть бы он мне какой тут пакости натворил! Тут, Савва Семеныч, уж ни за чем не гонись, ничем не брезгуй. Смотришь только ему в зубы, как он над тобой привередничает, словно баба беременная;
того ему подай, или
нет, не надо, подай другого. Только об одном и тоскует, как бы ему такое что-нибудь выдумать, чтобы вконец тебя оконфузить.
Так
нет: он все нарохтится [43] тебе с наругательством, да не
то чтоб тебя уважить,
а пуще в бороду тебе наплевать желает.
А всему виной моя самонадеянность… Я думал, в кичливом самообольщении, что
нет той силы, которая может сломить энергию мысли, энергию воли! И вот оказывается, что какому-то неопрятному, далекому городку предоставлено совершить этот подвиг уничтожения. И так просто! почти без борьбы! потому что какая же может быть борьба с явлениями, заключающими в себе лишь чисто отрицательные качества?
Когда придет к нему крестьянин или мещанин"за своею надобностью"или проще по рекрутской части и принесет все нужные по делу документы, он никогда сразу не начнет дела,
а сначала заставит просителя побожиться пред образом, что других документов у него
нет, и когда
тот побожится,"чтоб и глаза-то мои лопнули"и"чтоб нутро-то у меня изгнило", прикажет ему снять сапоги и тщательно осмотрит их.
Нет-с, верно, так уж они все сформированы, что у всякого,
то есть, природное желание есть руками-то вперед совать,
а который не тычет, так не потому, чтоб дошел он до
того, что это не християнских рук дело,
а потому, что силенки
нет.
— Нет-с, это, я вам доложу, не от неспособности и не от глупости,
а просто от сумленья, да от
того еще, что терпенья у него, прилежности к делу
нет.
Ты благодетельствуй нам — слова
нет! — да в меру, сударь, в меру,
а не
то ведь нам и тошно, пожалуй, будет…
Слова
нет, надо между ними вводить какие-нибудь новости, чтоб они видели, что тут есть заботы, попечения, и все это, знаете, неусыпно, — но какие новости? Вот я, например, представил проект освещения изб дешевыми лампами. Это и само по себе полезно, и вместе с
тем удовлетворяет высшим соображениям, потому что l’armée, mon cher, demande des soldats bien portants, [армия, дорогой мой, требует здоровых солдат (франц.).]
а они там этой лучиной да дымом бог знает как глаза свои портят.
А между
тем посмотрите вы на наших губернских и уездных аристократов, как они привередничают, как они пыжатся на обеде у какого-нибудь негоцианта, который только потому и кормит их, чтобы казну обворовать поделикатнее. Фу ты, что за картина! Сидит индейский петух и хвост распустит — ну, не подступишься к нему, да и только! Ан
нет! покудова он там распускает хвост, в голове у него уж зреет канальская идея, что как, мол, не прибавить по копеечке такому милому, преданному негоцианту!
— Да просто никакого толку нет-с. Даже и не говорят ничего… Пошел я этта сначала к столоначальнику, говорю ему, что вот так и так… ну, он было и выслушал меня, да как кончил я: что ж, говорит, дальше-то? Я говорю:"Дальше, говорю, ничего
нет, потому что я все рассказал". — "
А! говорит, если ничего больше
нет… хорошо, говорит". И ушел с этим, да с
тех пор я уж и изымать его никак не мог.
—
А еще говоришь, что любишь!
Нет, вот наша Арапка, так
та точно меня любит!.. Арапка! Арапка! — кликнула она, высовываясь в форточку.
— Или вот
тот же капитан Полосухин:"Полюбилась, говорит, мне Маша Цыплятева — надо, говорит, ее выкрасть!"
А Марья Петровна были тоже супруга помещика-с… И, однако, мы ее выкрали-с. Так это не кошку убить-с… Нет-с! чтоб одно только это дело замазать, Полосухин восемьсот душ продал-с!
С
тем я и ушел. Много я слез через эту бабу пролил! И Христос ее знает, что на нее нашло! Знаю я сам, что она совсем не такая была, какою передо мной прикинулась; однако и денег ей сулил, и извести божился —
нет, да и все тут.
А не
то возьмет да дразнить начнет:"Смотри, говорит, мне лесничий намеднись платочек подарил!"
— Между
тем пришло время подать за полугодие платить. Что тут делать? денег дома
нет ни копейки, достать негде,
а сборщик требует настоятельно…
— Да как же тут свяжешься с эким каверзником? — заметил смотритель, — вот намеднись приезжал к нам ревизор, только раз его в щеку щелкнул, да и
то полегоньку, — так он себе и рожу-то всю раскровавил, и духовника потребовал:"Умираю, говорит, убил ревизор!" — да и все тут. Так господин-то ревизор и не рады были, что дали рукам волю… даже побледнели все и прощенья просить начали — так испужались!
А тоже, как шли сюда, похвалялись: я, мол, его усмирю!
Нет, с ним свяжись…
Конечно, сударь, и отец и дед мой, все были люди семьянистые, женатые; стало быть,
нет тут греха. Да и бог сказал:"Не добро быти единому человеку".
А все-таки какая-нибудь причина
тому есть, что писание, коли порицает какую ни на есть вещь или установление или деяние, не сравнит их с мужем непотребным,
а все с девкой жидовкой, с женой скверной. Да и Адам не сам собой в грехопадение впал,
а все через Евву. Оно и выходит, что баба всему будто на земле злу причина и корень.
Нет того, чтоб душу свою за ближнего положить,
а пуще горло ему перегрызть готовы.
Однако ж без проводника именно не сыщешь, по
той причине, что уж оченно лес густ,
а тропок и совсем
нет: зимой тут весь ход на лыжах,
а летом и ходить некому; крестьяне в работе,
а старцы в разброде; остаются дома только самые старые и смиренные.
Нам до
того касательства
нет, что вы там делаете, блудно или свято живете; нам надобны старцы, чтоб мы всякому указать могли, что вот, мол, у нас пустынники в лесах спасаются;
а старцы вы или жеребцы, про
то знаете вы сами.
— Нет-с, уж позвольте до завтрева… по
той причине, что у вашего высокоблагородия уж и глазки слипаются,
а наша история длинная и до завтрева не убежит.
—
Нет, батюшка ваше благородие, уж коли на
то пошло, так я истинно никакого Афонасья не знаю… Может, злые люди на меня сплётки плетут, потому как мое дело одинокое,
а я ни в каких делах причинна не состою… Посещению твоему мы, конечно, оченно ради, однако за каким ты делом к нам приехал, об эвтом мы неизвестны… Так-то, сударь!
—
Нет, ты зачем же его благородие обманываешь?
нет, ты скажи, как ты Варьку-то тиранила, как ты в послушанье-то ее приводила! ты вот что расскажи,
а не
то, какие у вас там благочиния в скитах были! эти благочиния-то нам вот как известны!
а как ты била-то Варьку, как вы, скитницы смиренные, младенцев выдавливаете, как в городе распутство заводите, как вы с Александрой-то в
ту пору купеческого сына помешанным сделали — вот что ты расскажи!
Дочка у него в дома рукодельничать хаживала. Однако в маленьком городишке это ремесло самое дрянное, потому что у нас и платьев-то носить некому. Выработаешь ли,
нет ли, три целковых в месяц — тут и пей и ешь. Из себя она была разве молода только,
а то и звания красоты
нет. Я с ней почесть что и не встречался никогда, потому что ни ей, ни мне не до разговоров было.
Это, ваше высокоблагородие, даже не всякому понять возможно, как это ничего-таки есть в доме
нет,
а между
тем это истинная правда.
—
Нет, — говорю, — советник
тот же, да это указ-от не подлинный,
а копия…
И не
то чтоб я в самом деле много жил, много изведал, много выстрадал…
нет, я чувствую, что в этом отношении я еще свеж и непорочен, как девственница, и между
тем сознаю, что душа моя действительно огрубела,
а в сердце царствует преступная вялость.