Собственно говоря, загадочный приезд Петеньки
не особенно волнует его, ибо, что бы ни случилось, Иудушка уже ко всемуготов заранее.
Неточные совпадения
— Нет, голубушка, нет! И хотя ваша жизнь никогда
не была
особенно радостна, но как подумаешь, что столько ударов зараз… право, даже удивляешься, как это вы силу имеете переносить эти испытания!
На дворе стоял уж ноябрь в начале, но осень в этот год была
особенно продолжительна, и морозы еще
не наступали.
— Ну-ну-ну! успокойся! уйду! Знаю, что ты меня
не любишь… стыдно, мой друг, очень стыдно родного брата
не любить! Вот я так тебя люблю! И детям всегда говорю: хоть брат Павел и виноват передо мной, а я его все-таки люблю! Так ты, значит,
не делал распоряжений — и прекрасно, мой друг! Бывает, впрочем, иногда, что и при жизни капитал растащат,
особенно кто без родных, один… ну да уж я поприсмотрю… А? что? надоел я тебе? Ну, ну, так и быть, уйду! Дай только Богу помолюсь!
Эта материя была
особенно ненавистна для Порфирия Владимирыча. Хотя он и допускал прелюбодеяние в размерах строгой необходимости, но все-таки считал любовное времяпрепровождение бесовским искушением. Однако он и на этот раз смалодушничал, тем больше что ему хотелось чаю, который уж несколько минут прел на конфорке, а Евпраксеюшка и
не думала наливать его.
Петрицкий был молодой поручик,
не особенно знатный и не только не богатый, но кругом в долгах, к вечеру всегда пьяный и часто за разные и смешные и грязные истории попадавший на гауптвахту, но любимый и товарищами и начальством.
Но я знал наверно, что у него были знакомства; в последнее время он даже возобновил многие прежние сношения в светском кругу, в последний год им оставленные; но, кажется, он
не особенно соблазнялся ими и многое возобновил лишь официально, более же любил ходить ко мне.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Что тут пишет он мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца
особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)Я ничего
не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого
не впускать в дом стороннего,
особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и
не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Городничий. Мотает или
не мотает, а я вас, господа, предуведомил. Смотрите, по своей части я кое-какие распоряженья сделал, советую и вам.
Особенно вам, Артемий Филиппович! Без сомнения, проезжающий чиновник захочет прежде всего осмотреть подведомственные вам богоугодные заведения — и потому вы сделайте так, чтобы все было прилично: колпаки были бы чистые, и больные
не походили бы на кузнецов, как обыкновенно они ходят по-домашнему.
Его послушать надо бы, // Однако вахлаки // Так обозлились,
не дали // Игнатью слова вымолвить, //
Особенно Клим Яковлев // Куражился: «Дурак же ты!..» // — А ты бы прежде выслушал… — // «Дурак же ты…» // — И все-то вы, // Я вижу, дураки!
С большущей сивой гривою, // Чай, двадцать лет
не стриженной, // С большущей бородой, // Дед на медведя смахивал, //
Особенно как из лесу, // Согнувшись, выходил.