Неточные совпадения
Несмотря на несколько лет благополучного хозяйничанья, он все еще резко напоминал собой бойкого полового,
хотя, впрочем,
уже свысока относился к этой незавидной должности и изо всех сил старался подражать «настоящим хозяевам».
Вообще, с первого же взгляда можно было заключить, что это человек, устроивающий свою карьеру и считающий себя еще далеко не в конце ее,
хотя, с другой стороны, заметное развитие брюшной полости
уже свидетельствовало о рождающейся наклонности к сибаритству.
Милая маменька! как
хотите, а тут есть доля правды! Особенно насчет ратников — ведь это даже факт, что наш бывший предводитель такими сапогами их снабдил, что они, пройдя тридцать верст, очутились босы! Быть может, слова:"жрете Ваалу"слишком
уже смелы, но не знаю, как вам, а мне эта смелость нравится! В ней есть что-то рыцарское…
P. S. Адвокат Ерофеев третьего скопца заманил и сорвал с него какую-то совсем
уж баснословную сумму. Слышно, что он пятипроцентные бумаги на бирже скупает. Как
хотите, а он не только не дурак, каким его многие почитают, но, по-моему, даже очень умен".
— Да
уж не рассердили ли вас чем-нибудь крестьяне, что вы от лишней обузы облегчить их
хотите? — спросил я.
— И лесами подобрались — дрова в цене стали. И вино — статья полезная, потому — воля. Я нынче фабрику миткалевую завел: очень
уж здесь народ дешев, а провоз-то по чугунке не бог знает чего стоит! Да что! Я
хочу тебя спросить: пошли нынче акции, и мне тоже предлагали, да я не взял!
Осип Иваныч зевнул и перекрестил рот. Разговор видимо истощился. Я
уже встал с намерением проститься, но гостеприимный хозяин и слышать не
хотел, чтоб я уехал, не отведав его хлеба-соли. Кстати, в эту самую минуту послышался стук подъезжающего к крыльцу экипажа.
Вспомнился благолепный Дерунов и его самодовольные предики насчет «бунтов», в которых так ясно выразилась наша столповая мораль; вспомнилась свита мелких торгашей-прасолов, которые в течение целого месяца, с утра до вечера, держали меня в осаде и которые
хотя и не успели еще, подобно Дерунову, уловить вселенную, но
уже имели наготове все нужные для этого уловления мрежи; вспомнилась и бесконечная канитель разговоров между Лукьянычем и бесчисленными претендентами на обладание разрозненными клочьями некогда великолепного чемезовского имения…
Теперь, с исчезновением старозаветной обстановки, исчезла и прежняя загадочность; выжимание гроша втихомолку сменилось наглым вожделением грабежа, и
хотя старинный юмор по временам еще сказывается, но имеет
уже характер случайный, искусственный.
И вот,
хотя отвлеченный грабеж, по-видимому, гораздо меньше режет глаза и слух, нежели грабеж, производимый в форме операции над живым материалом, но глаза Осипа Иваныча почему-то
уже не смотрят так добродушно-ясно, как сматривали во время оно, когда он в"худой одёже"за гривенник доезжал до биржи; напротив того, он старается их скосить вбок, особливо при встрече с старым знакомым.
Но таково
уже магическое действие богатства: Зачатиевский, быть может, и ругал втихомолку Дерунова, но никогда не позволил себе отказать ему в какой-либо услуге,
хотя бы для этого он вынужден был бегать несколько дней сряду высуня язык.
Тем не менее на глазах генерала работа по возведению новой усадьбы шла настолько успешно, что он мог
уже в июле перейти в новый,
хотя далеко еще не отделанный дом и сломать старый. Но в августе он должен был переселиться в губернский город, чтобы принять участие в работах комитета, и дело по устройству усадьбы замялось. Иону и Агнушку генерал взял с собой, а староста, на которого было возложено приведение в исполнение генеральских планов, на все заочные понуждения отвечал, что крестьяне к труду охладели.
Хотя же первые два слуха так и остались слухами, а последний осуществился лишь гораздо позднее, тем не менее репутация Антошки установилась
уже настолько прочно, что даже самому Дерунову не приходило в голову называть его по-прежнему Антошкою.
— Обманом! а кто виноват! Вы, вы и вы! Зачем вы подписываете бумаги, не читая? а? На Иону понадеялись? а? И
хотите, чтоб этим не пользовались люди, у которых практический смысл — всё? Mais vous etes donc bien naif, mon pere! [
Уж очень вы наивны, отец! (франц.)]
Но я
уже не слушал: я как-то безучастно осматривался кругом. В глазах у меня мелькали огни расставленных на столах свечей, застилаемые густым облаком дыма; в ушах раздавались слова: «пас»,"проберем","не признает собственности, семейства"… И в то же время в голове как-то назойливее обыкновенного стучала излюбленная фраза:"с одной стороны, должно сознаться,
хотя, с другой стороны, — нельзя не признаться"…
Хотя, в сущности, в этом еще нет ничего определенного, но для нас, русских,
уже одно это очень и очень важно.
— Позволь, душа моя! Я понимаю твою мысль: если все
захотят иметь беспрепятственный вход к Бергу, то понятно, что твои личные желания в этом смысле
уже не найдут такого полного удовлетворения, какое они находят теперь. Но, признаюсь, меня страшит одно: а что, если они, то есть печенеги… тоже начнут вдруг настаивать?
У них есть оседлость, есть дом, поле, домашняя утварь, и
хотя все это, вместе взятое, стоит двугривенный, но ведь для человека, не видавшего ни гроша, и двугривенный
уже представляет довольно солидную ценность.
Митеньку она боялась, потому что знала, что
уж если этот человек чего
захочет, то не станет много разговаривать, не станет горячиться, а просто ехиднейшим образом подкопается подо все существование и изведет, измучит вконец, покуда не поставит на своем.
Теперьты еще помнишь,
хотя уже и жаждешь забыть.
Погода на дворе стояла отвратительная, совсем осенняя, и
хотя был всего шестой час, в комнатах
уже царствовал полусвет.
P. S. Лиходеева опять залучила Федьку, дала ему полтинник и сказала, что на днях исправник уезжает в уезд"выбивать недоимки". Кроме того, спросила: есть ли у меня шуба?..
уж не
хочет ли она подарить мне шубу своего покойного мужа… cette naivete! [что за простодушие! (франц.)] Каждый день она проводит час или полтора на балконе, и я без церемоний осматриваю ее в бинокль. Положительно она недурна, а сложена даже великолепно!"
Я счастлив
уже тем, что нахожусь в теплой комнате и сознаю себя дома, не скутанным, свободным от грязи и вони, вдали от поучений. Старик Лукьяныч, о котором я
уже не раз упоминал на страницах"Благонамеренных речей"и который до сих пор помогает мне нести иго собственности, встречает меня с обычным радушием,
хотя, я должен сознаться, в этом радушии по временам прорывается легкий, но очень явный оттенок иронии.
Да, существуют еще люди этого закала,
хотя несомненно, что тип крепостного Ментора
уже вымирает.
— Извольте-с. Если вы
уж так
хотите, то души своей
хотя я перед вами и не открою, а на вопрос отвечу другим вопросом: если б вам, с одной стороны, предложили жить в сытости и довольстве, но с условием, чтоб вы не выходили из дома терпимости, а с другой стороны, предложили бы жить в нужде и не иметь постоянного ночлега, но все-таки оставаться на воле, — что бы вы выбрали?
— Нет
уж… Хоть ты и родной мне и я привыкла мнения родных уважать… Впрочем, это —
уж не первый у нас разговор: ты всегда защитником Короната был. Помнишь, в последний твой приезд? Я его без пирожного оставить
хотела, а ты выпросил!
— Нет, так… Я
уж ему ответила. Умнее матери
хочет быть… Однако это еще бабушка надвое сказала… да! А впрочем, и я хороша; тебя прошу не говорить об нем, а сама твержу:"Коронат да Коронат!"Будем-ка лучше об себе говорить. Вот я сперва закуску велю подать, а потом и поговорим; да и наши, того гляди, подъедут. И преприятно денек вместе проведем!
— Вот
уж не двусмысленный! Напротив того, я даже слишком ясно ответила, что никаких перемещений не
хочу… не то что"не желаю", а именно"не
хочу"! Не
хочу, не
хочу и не
хочу!
— Ничего я не имею, а вообще… Что ж, коли
хочет по медицинской части идти — пусть идет, я препятствовать не могу! Может быть, он и счастье себе там найдет; может быть, сам бог ему невидимо на эту дорогу указывает! Только
уж…
—
Уж коли ты
хочешь непременно знать почему, — сказала она, возвышая голос, — так вот почему: правила у меня есть!
— Ну, вот и слава богу! — отвечала почтенная старушка, — теперь, стало быть, ты как
захочешь, так и будешь решать! А у меня кстати с птенцовскими мужиками дело об лугах идет; двадцать лет длится — ни взад, ни вперед! То мне отдадут во владенье, то опять у меня отнимут и им отдадут. Да этак раз с десять
уж. А теперь, по крайности, хоть конец будет: как тебе захочется, так ты и решишь.
Даже жандармский полковник сознавал это и
хотя, играя в клубе в карты, запускал по временам глазуна в сторону какого-нибудь «политического», но делал это почти машинально, потому только, что
уж служба его такая.
Тогда не было еще речи ни о централизации, ни о самоуправлении, ни об акцизном и контрольном ведомствах, но
уже высказывались,
хотя и с большою осторожностью, мнения о вреде взяточничества и о необходимости оградить от него обывателей при пособии хорошо устроенной системы опекательства.
Каждый смотрит на каждого вопрошающим взглядом, словно
хочет сказать:"А что, брат,
уж не твоя ли?"