Неточные совпадения
— Ну, вот изволите видеть. А Петру Федорычу надо, чтоб и недолго возжаться, и чтоб все было в сохранности. Хорошо-с. И стал он теперича подумывать,
как бы господина Скачкова от приятелев уберечь. Сейчас, это, составил свой плант, и к Анне Ивановне — он уж и
тогда на Анне-то Ивановне женат был. Да вы, чай, изволили Анну-то Ивановну знавать?
Другой голос отвечает: «Хорошо бы это, только
как же тут быть! теперича у нас молоко-то робята хлебают, а
тогда оно, значит, на недоимки пойдет?..»
Человек робкий, или,
как тогда говорилось, «основательный», неохотно ввязывался в операции, которые были сопряжены с риском и хлопотами.
Служил он некогда, лет пятнадцать сряду, губернатором и был,
как тогда говорилось, хозяином своей губернии.
— Самая это, ваше сиятельство, полезная вещь будет! А для простого народа, для черняди, легость
какая — и боже ты мой! Потому что возьмем, к примеру, хоть этот самый хмель: сколько теперича его даром пропадает! Просто, с позволения сказать, в навоз валят! А
тогда, значит, всякий, кто даже отроду хмелем не занимался, и тот его будет разводить. Потому, тут дело чистое: взял, собрал в мешок, представил в прессовальное заведение, получил денежки — и шабаш!
— Признаться, я
тогда же подумал:"Не прогадай, mon cher! [дорогой мой! (франц.)]
как бы не пришлось тебе пить за здоровье приезжающего…"ну, да это так, к слову…
Овладейте, господа! дайте движению надлежащее направление — et alors tout Гa ira comme sur des roulettes! [и
тогда все пойдет
как по маслу! (франц.)]
Тогда я воображаю себя в пансионе, где я впервые научилась скрывать письма (и представь себе, это были письма Butor'a, который еще в пансионе «соследил» меня,
как он выражался на своем грубом жаргоне), и жду, пока Butor не уляжется после обеда спать.
Иногда он,
как нарочно, медлит, и
тогда я готова наделать глупостей от нетерпения…
— Да, потому что на уме всё глупости были. Ах, ты не можешь вообразить,
какая я
тогда была глупая и что я себе представляла!
— Ну, вот хоть бы… нет, ни за что не скажу! Помнишь,
тогда сочинение это вышло…"Les miserables", [«Отверженные» (франц.)] что ли… да нет, не скажу! Мне самой стыдно,
как вспомнишь иногда…
— Мало ли, друг мой, в доме занятий найдется? С той минуты,
как утром с постели встанешь, и до той, когда вечером в постель ляжешь, — всё в занятиях. Всякому надо приготовить, за всем самой присмотреть. Конечно, всебольше мелочи, но ведь ежели с мелочами справляться умеешь,
тогда и большое дело не испугает тебя.
— Помилуй!
как это можно! они такие неблагодарные! такие неблагодарные! Представь себе, в то время… ну, вот
как уставные грамоты составляли… ведь мои-то к губернатору на Савву Силыча жаловаться ходили! Так он был
тогда огорчен этим! так огорчен!
— Очень, очень даже выгодно. Но представь себе: именно все,
как говорил покойный Савва Силыч, все так, по его, и сбывается. Еще в то время,
как в первый раз вину волю сказали, — уж и
тогда он высказался:"Курить вино — нет моего совета, а кабаки держать — можно хорошую пользу получить!"
Может быть, он и
тогда, при жизни мужа, уж думал:"Мерзавец этот Савка!
какую штучку поддел! вон
как она ходит! ишь! ишь! так по струнке и семенит ножками!"И кто же знает, может быть, он этому Савке, другу своему, даже подсыпал чего-нибудь, чтоб поскорей завладеть этою маленькою женщиной, которая так охотно пойдет за тем, кто первый возьмет ее за ручку, и потом всю жизнь будет семенить ножками по струнке супружества!
— Так, Анисимушко! Я знаю, что ты у меня добрый! Только я вот что еще сказать хотела: может быть, мужички и совсем Клинцы за себя купить пожелают —
как тогда?
— Это я их, должно быть, в те поры простудил,
как в первый холерный год рекрутов в губернию сдавать ездил, — рассказывал он. — Схватили их
тогда наускори, сейчас же в кандалы нарядили — и айда в дорогу! Я было за сапожишками домой побежал, а маменька ваша, царство небесное, увидела в окошко да и поманила: это, мол, что еще за щеголь выискался — и в валенках будешь хорош! Ан тут,
как на грех, оттепель да слякоть пошла — ну, и схватил, должно полагать.
И
тогда край несомненно процветет", — но все-таки он поспел в департамент
как раз за пять минут до того,
как прибыл туда директор.
Им говорили об общем германском отечестве, которое
тогда будет только в состоянии противостать
каким бы то ни было присоединительным поползновениям, когда оно сплотится в единое, сильное и могущественное государство.
Что только
тогда они могут считать себя спокойными за свои семейства и за свою собственность, когда у них не будет смешных государств, вроде Шаумбург-Липпе, о которых ни один путешественник не может говорить иначе
как при помощи анекдотов.
Принял он Чичикова отменно ласково и радушно, ввел его совершенно в доверенность и рассказал с самоуслажденьем, скольких и скольких стоило ему трудов возвесть именье до нынешнего благосостояния; как трудно было дать понять простому мужику, что есть высшие побуждения, которые доставляют человеку просвещенная роскошь, искусство и художества; сколько нужно было бороться с невежеством русского мужика, чтобы одеть его в немецкие штаны и заставить почувствовать, хотя сколько-нибудь, высшее достоинство человека; что баб, несмотря на все усилия, он до сих <пор> не мог заставить надеть корсет,
тогда как в Германии, где он стоял с полком в 14-м году, дочь мельника умела играть даже на фортепиано, говорила по-французски и делала книксен.
Неточные совпадения
Хлестаков. А, да я уж вас видел. Вы, кажется,
тогда упали? Что,
как ваш нос?
Марья Антоновна. Право, маменька, все смотрел. И
как начал говорить о литературе, то взглянул на меня, и потом, когда рассказывал,
как играл в вист с посланниками, и
тогда посмотрел на меня.
Как только имел я удовольствие выйти от вас после того,
как вы изволили смутиться полученным письмом, да-с, — так я
тогда же забежал… уж, пожалуйста, не перебивайте, Петр Иванович!
Хлестаков. Ну, нет, вы напрасно, однако же… Все зависит от той стороны, с которой кто смотрит на вещь. Если, например, забастуешь
тогда,
как нужно гнуть от трех углов… ну,
тогда конечно… Нет, не говорите, иногда очень заманчиво поиграть.
— У нас забота есть. // Такая ли заботушка, // Что из домов повыжила, // С работой раздружила нас, // Отбила от еды. // Ты дай нам слово крепкое // На нашу речь мужицкую // Без смеху и без хитрости, // По правде и по разуму, //
Как должно отвечать, //
Тогда свою заботушку // Поведаем тебе…