Неточные совпадения
Собрали, это, сход, сами к нему
вышли и зачали с стариками говорить: «Селение, говорят,
у вас обширное, кабаков несть числа, а школы нет.
— Так, балую.
У меня теперь почесть четверть уезда земли-то в руках. Скупаю по малости, ежели кто от нужды продает. Да и услужить хочется — как хорошему человеку не услужить! Все мы боговы слуги, все друг дружке тяготы нести должны. И с твоей землей
у меня купленная земля по смежности есть. Твои-то клочки к прочим ежели присовокупить — ан дача
выйдет. А
у тебя разве дача?
— Как не знать Осипа Иваныча! Довольно знаем. Послужил тоже его степенству. Да признаться, зацепочка, этта, небольшая
у нас
вышла.
А теперь я от Ивана Иваныча (Зачатиевского, из Измайловского полка)
выйду — платье-то
у меня таковское: и забрызгает — терпит!
Затем, когда все земное было им совершено, он сам, motu proprio, [добровольно (лат.)]
вышел в отставку с приличною пенсией (это было лет за десять до упразднения крепостного права) и поселился
у себя в Воплине.
— Ни слова, мой друг! — серьезно вымолвил старый генерал и, махнув рукою, отправился в спальную, откуда уже и не
выходил целый вечер, прислав сказать сыну, что
у него болит голова.
— Пытал тоже судиться, да смех один
вышел: хоть каждый день ты с курицей судись, а она все пойдет, где ей лакомо. Надзору
у него нет; самому досмотреть нет возможности, а управителя нанять — три полсотни отдать ему надо. Да и управителю тут ни в жизнь не углядеть, потому, в одном месте он смотрит, а в другом, гляди, озоруют!
— Такая тут
у нас
вышла история! такая история! Надо вам сказать, что еще за неделю перед тем встречает меня Петр Петрович в городе и говорит:"Приезжай шестого числа в Вороново, я Машу замуж выдаю!"Ну, я, знаете, изумился, потому ничего этакого не видно было…
— По Бальзаку, это именно настоящая пора любви. Удивительно, говорят, как
у этих сорокалетних баб оно знойно
выходит…
P. S. Вчера, в то самое время, как я разыгрывал роли
у Полины, Лиходеева зазвала Федьку и поднесла ему стакан водки. Потом спрашивала, каков барин? На что Федька ответил:"Барин насчет женского полу — огонь!"Должно быть, ей это понравилось, потому что сегодня утром она опять
вышла на балкон и стояла там все время, покуда я смотрел на нее в бинокль. Право, она недурна!"
А попал туда раз — и в другой придешь. Дома-то
у мужика стены голые,
у другого и печка-то к вечеру выстыла, а в кабак он придет — там и светло, и тепло, и людно, и хозяин ласковый — таково весело косушечками постукивает. Ну, и
выходит, что хоть мы и не маленькие, а в нашем сословии одно что-нибудь: либо в кабак иди, либо, ежели себя соблюсти хочешь, запрись дома да и сиди в четырех стенах, словно чумной.
— Было тут всего. И молебны служили, и к покойному Савве Силычу на могилку ездили. Филофей-то Павлыч все просил, чтоб она его прокляла, однако она не согласилась: любимчик! Думала-думала и кончила тем, что
у Дерунова выкупное свидетельство разменяла, да и
выслала денежки на уплату мадаме.
Только прежде
у нее полненькие щечки были —
выходило мило, а теперь щечки съежились —
выходит противно.
Потом
выйдет замуж, сначала попадет в школу прописей под начальством какого-нибудь Саввы Силыча, затем перейдет в другую школу прописей под фирмою Филофея Павлыча — смотришь, и опять
у ней «правила».
Набрюшников успел
выйти в отставку с чином действительного статского советника (чин этот выхлопотала ему графиня) и поселился
у себя в деревне.
Затем мы сели ужинать, и он спросил шампанского. Тут же подсела целая компания подручных устроителей ополчения. Все было уже сформировано и находилось, так сказать, начеку. Все смеялось, пило и с доверием глядело в глаза будущему. Но
у меня не
выходило из головы:"Придут нецыи и на вратах жилищ своих начертают:"Здесь стригут, бреют и кровь отворяют"".
— Им поросенок невыгоден. Я не один раз
у Филиппа спрашивал:"Отчего
у вас, Филипп, поросенка не подают?"–"А оттого, говорит, что для нас поросенок невыгоден; мы его затем воспитываем, чтоб из него свинья или боров
вышел — тогда и бьем!"
Нас попросили
выйти из вагонов, и, надо сказать правду, именно только попросили,а отнюдь не вытурили. И при этом не употребляли ни огня, ни меча — так это было странно! Такая ласковость подействовала на меня тем более отдохновительно, что перед этим
у меня положительно подкашивались ноги. В голове моей даже мелькнула нахальная мысль:"Да что ж они об Страшном суде говорили! какой же это Страшный суд! — или, быть может, он послебудет?
Неточные совпадения
Здесь есть один помещик, Добчинский, которого вы изволили видеть; и как только этот Добчинский куда-нибудь
выйдет из дому, то он там уж и сидит
у жены его, я присягнуть готов…
— Уж будто вы не знаете, // Как ссоры деревенские //
Выходят? К муженьку // Сестра гостить приехала, //
У ней коты разбилися. // «Дай башмаки Оленушке, // Жена!» — сказал Филипп. // А я не вдруг ответила. // Корчагу подымала я, // Такая тяга: вымолвить // Я слова не могла. // Филипп Ильич прогневался, // Пождал, пока поставила // Корчагу на шесток, // Да хлоп меня в висок! // «Ну, благо ты приехала, // И так походишь!» — молвила // Другая, незамужняя // Филиппова сестра.
Не ветры веют буйные, // Не мать-земля колышется — // Шумит, поет, ругается, // Качается, валяется, // Дерется и целуется //
У праздника народ! // Крестьянам показалося, // Как
вышли на пригорочек, // Что все село шатается, // Что даже церковь старую // С высокой колокольнею // Шатнуло раз-другой! — // Тут трезвому, что голому, // Неловко… Наши странники // Прошлись еще по площади // И к вечеру покинули // Бурливое село…
Началось с того, что Волгу толокном замесили, потом теленка на баню тащили, потом в кошеле кашу варили, потом козла в соложеном тесте [Соложёное тесто — сладковатое тесто из солода (солод — слад), то есть из проросшей ржи (употребляется в пивоварении).] утопили, потом свинью за бобра купили да собаку за волка убили, потом лапти растеряли да по дворам искали: было лаптей шесть, а сыскали семь; потом рака с колокольным звоном встречали, потом щуку с яиц согнали, потом комара за восемь верст ловить ходили, а комар
у пошехонца на носу сидел, потом батьку на кобеля променяли, потом блинами острог конопатили, потом блоху на цепь приковали, потом беса в солдаты отдавали, потом небо кольями подпирали, наконец утомились и стали ждать, что из этого
выйдет.
Но это-то и делает рукопись драгоценною, ибо доказывает, что она
вышла несомненно и непосредственно из-под пера глубокомысленного администратора и даже не была на просмотре
у его секретаря.