Неточные совпадения
— Сколько смеху у нас тут было — и не приведи господи! Слушай, что еще дальше будет. Вот только немец сначала будто не понял, да
вдруг как рявкнет: «Вор ты!» — говорит. А наш ему: «Ладно, говорит; ты, немец, обезьяну, говорят, выдумал, а я, русский, в одну минуту
всю твою выдумку опроверг!»
Все эти удобства обязаны своим существованием местному трактирщику, человеку предприимчивому и ловкому, которого старожилы здешние еще помнят, как он мальчиком бегал на босу ногу по улицам, и который
вдруг как-то совсем неожиданно из простого полового сделался «хозяином».
—
Все это возможно, а все-таки «странно некако». Помните, у Островского две свахи есть: сваха по дворянству и сваха по купечеству. Вообразите себе, что сваха по дворянству
вдруг начинает действовать, как сваха по купечеству, — ведь зазорно? Так-то и тут. Мы привыкли представлять себе землевладельца или отдыхающим, или пьющим на лугу чай, или ловящим в пруде карасей, или проводящим время в кругу любезных гостей — и
вдруг: первая соха! Неприлично-с! Не принято-с! Возмутительно-с!
Рассказывает, что нынче на
все дороговизна пошла, и пошла оттого, что"прежние деньги на сигнации были, а теперьче на серебро счет пошел"; рассказывает, что дело торговое тоже трудное, что"рынок на рынок не потрафишь: иной раз дорого думаешь продать, ан ни за что спустишь, а другой раз и совсем, кажется, делов нет, ан
вдруг бог подходящего человека послал"; рассказывает, что в скором времени"объявления набору ждать надо"и что хотя набор — "оно конечно"…"одначе и без набору быть нельзя".
Долгое время, кое-как, своими средствами, замазывали и законопачивали, но когда наконец изо
всех щелей
вдруг полилось и посыпалось — бросили и заботились только о том, как бы сохранить от разрушения нижний этаж, в котором жили старики-дворовые.
Я знаю, что такую манеру обращаться с агентом полицейской власти похвалить нельзя; но согласитесь, однако ж, что и метаморфоза чересчур уж резка.
Все был «куроед», и
вдруг — сердцевед!
И ежели под видом странника
вдруг окажется разбойник, то я и тут не смущусь: возьми
все — и отстань.
И
вдруг весь этот либерализм исчез! Исправник «подтягивает», частный пристав обыскивает и гогочет от внутреннего просветления.
Все поверили, что земля под стеклянным колпаком висит,
все уверовали в"чудеса кровопускания", да не только сами уверовали, но хотят, чтоб и другие тому же верили, чтобы ни в ком не осталось ни тени прежнего либерализма.
И
вдруг прорвется нотка… ну, смеется эта нотка, да и
всё тут!
Не успел я еще хорошенько раскрыть пасть, как
все эти бараны, вместо того чтобы смиренно подставить мне свои загривки,
вдруг оскаливают на меня зубы и поднимают победный вой!
Как-то
вдруг для меня сделалось совсем ясно, что мне совсем не к лицу ни продавать, ни покупать, ни даже ликвидировать. Что мое место совсем не тут, не в мире продаж, войн, трактатов и союзов, а где-то в безвестном углу, из которого мне никто не препятствовал бы кричать вслед несущейся мимо меня жизни: возьми
всё — и отстань!..
— Да, да, да! то-то вот
все мы, бесу смущающу, умствовать дерзновение имеем! И предполагаем, и планы строим — и
всё на песце. Думалось вот: должны оставаться рабы, а
вдруг воспоследовало благочестивейшего государя повеление: не быть рабам! При чем же, скажи ты мне, предположения и планы-то наши остались? Истинно говорю: на песце строим!
— Землю пашет! — прогремел генерал,
вдруг вытянувшись во
весь рост, — сам! сам! сам с сохой по полю ходит! Это — дворянин-с!
И
все это без малейшей последовательности и связано только фразой:"И еще припоминаю такой случай…"В заключение он начал было:"И еще расскажу, как я от графа Аракчеева однажды благосклонною улыбкой взыскан был", но едва вознамерился рассказать, как
вдруг покраснел и ничего не рассказал.
Петенька
вдруг ощутил потребность лгать. Он дал волю языку и целый час болтал без умолку. Рассказывал про придворные балы, про то, какие платья носят петербургские барыни, про итальянскую оперу, про Патти; одним словом, истощил
весь репертуар. Под конец, однако, спохватился, взглянул на часы и вспомнил, что ему надо еще об деле переговорить.
И
вдруг все как-то разом прозрели: нашлась статья настоящая, серьезная — леса.
А теперь
все свои капиталы
вдруг объявили.
И
вдруг вся собравшаяся на берегу ватага обозчиков, словно остервенившись, возглашает...
И вот, когда я ослабил бразды, когда
все почувствовали это —
вдруг начинается настоящее либеральное пиршество, un vrai festin d'idees liberates.
— Они хотят извратить характер женщины — excusez du peu! [подумать только! (франц.)] Представь себе, что они достигнут своей цели, что
все женщины
вдруг разбредутся по академиям, по университетам, по окружным судам… что тогда будет? OЫ sera le plaisir de la vie? [В чем будет радость жизни? (франц.)] Что станется с нами? с тобой, со мной, которые не можем существовать без того, чтоб не баловатьженщину?
И
всего этого
вдруг не будет?
Представь же себе теперь, что
вдруг выступает вперед наглец и, заручившись этими фактами, во
все горло орет:"Господа! посмотрите-ка! ведь собственность-то, семейство-то, основы-то ваши… фюйю!"Не вправе ли мы будем замазать этому человеку рот и сказать:"Дурак! чему обрадовался! догадался?! велика штука! ты догадался, а мы и подавно!
— Позволь, душа моя! Я понимаю твою мысль: если
все захотят иметь беспрепятственный вход к Бергу, то понятно, что твои личные желания в этом смысле уже не найдут такого полного удовлетворения, какое они находят теперь. Но, признаюсь, меня страшит одно: а что, если они, то есть печенеги… тоже начнут
вдруг настаивать?
Я не знаю, как вывернулась бы из этого пассажа Марья Петровна и сумела ли бы она защитить свое материнское достоинство; во всяком случае, Сенечка оказал ей неоцененную услугу, внезапно фыркнув во всеуслышание. Вероятно, его точно так же, как и Митеньку, поразил французский язык матери, но он некоторое время крепился, как
вдруг Митенька своим вовсе не остроумным сравнением вызвал наружу
всю накопившуюся смешливость.
И
вдруг, в самом жару апологии, я замечаю какое-то замешательство и вижу, что
все глаза обращены на Butor'a, который самым неприличным образом улыбается и даже всхлипывает…
К довершению
всего, мне пришлось возвращаться домой вместе с Цыбулей, которому
вдруг вздумалось пооткровенничать со мною.
Я опустился на диван возле нее. Опять начались поцелуи; опять одна рука ее крепко сжимала мою руку, а другая покоилась на моей голове и перебирала мои волосы. И
вдруг меня словно ожгло: я вспомнил, что
все это по вторникам, четвергам и субботам проделывает m-me Pasca на сцене Михайловского театра.
Когда я вошел в гостиную, я сейчас же заметил, что ее не было… Полковник что-то рассказывал, но при моем появлении
вдруг все смолкло. Ничего не понимая, я подошел к хозяину, но он не только не подал мне руки, но даже заложил обе свои руки назад.
P. S. Пожалуйста, поскорее уломай Butor'a, потому что я уж подал в отставку. Я без копейки — пусть пришлет денег. Представь себе, даже Лиходеева перестала показываться. Сегодня утром я смотрел в окно —
вдруг дверь балкона отворяется, и в ней показывается улыбающаяся рожа исправника… Стало быть, и с этой стороны
все кончено".
И
вдруг оказывается, что это-то именно и означает «несогласны», что
все эти действия и признаки говорят о закоренелости и упорстве.
Я уж не впервые слышу эту угрозу из уст Лукьяныча. Всякий раз, как я приезжаю в Чемезово, он считает своим долгом пронзить меня ею. Мало того: я отлично знаю, что он никогда не решится привести эту угрозу в действие, что с его стороны это только попытка уязвить меня, заставить воспрянуть духом, и ничего больше. И за
всем тем, всякий раз, как я слышу эту просьбу «ослобонить», я невольно вздрагиваю при мысли о той беспомощности, в которой я найдусь, если
вдруг, паче чаяния, стрясется надо мной такая беда.
— Ах, я не знаю… но иногда… Иногда, после разговоров с тобой, мне
вдруг приходит мысль: что же такое мы? что такое
вся наша жизнь?
— Нет,
вдруг это как-то случилось. К обеду пришел он из казенной палаты, скушал тарелку супу и говорит:"Я, Машенька, прилягу". А через час велел послать за духовником и, покуда ходили,
все распоряжения сделал. Представь себе, я ничего не знала, а ведь у него очень хороший капитал был!
— И как еще тяготился-то! Очень-очень скучал! Представь только себе: в то время вольную продажу вина
вдруг открыли —
всем ведь залоги понадобились! Давали под бумаги восемь и десять процентов, а по купонам получка — само по себе. Ты сочти: если б руки-то у него были развязаны — ведь это пятнадцать, а уж бедно-бедно тринадцать процентов на рубль он получал бы!
Она на мгновенье задумалась, потом
вдруг все лицо ее словно озарилось.
Он, молодой-то человек, давно уж порешил, что ему тамлучше — благороднее! — а нам, старцам,
все думается:"Ах, да ведь он тампогибнет!"И в нас
вдруг просыпается при этом
вся сумма того теплого, почти страстного соболезнования к гибнущему, которым вообще отличается сердобольная и не позабывшая принципов гуманности половина поколения сороковых годов.
И был бы он малый с деньгами, обзавелся бы домком, женился бы и вечером, возвратясь из суда, говорил бы:"А я сегодня, душенька, Языкова подкузьмил: он — в обморок, а я, не будь глуп, да выкликать начал!"И
вдруг, вместо
всего этого, — хочу в Медицинскую академию!
Минуты ожидания длились довольно томительно. Сначала где-то вдали хлопнула дверь — и
все смолкло, потом кто-то стремглав пробежал по коридору — и опять воцарилось безмолвие минут на десять. Наконец,
вдруг все двери точно сорвались с петель, словно волна какая-то шла; началось всеобщее хлопанье и угорелая беготня, послышались голоса, то громкие, то осторожные, отдававшие различные приказания.
— И такую кутерьму они натворили! — вступилась Машенька, —
все было у нас тихо да смирно, а тут
вдруг… пошли это спросы да допросы —
весь околоток запутали! Даже мужиков от работы отбили — страх, что тут было.
— И какая, братец, умора была! Дьячков-то сын
вдруг исчез! Ищут-ищут — сгинул да пропал, и
все тут! А он — что ж бы ты думал! — не будь прост, да в грядах на огороде и спрятался. Так в бороздочке между двух гряд и нашли!
Сверх того, он не скрывает, что религиозность не бесполезна, «как средство обратить на себя внимание начальства» (бывают такие эпохи, когда начальство
вдруг все сплошь проникается набожностью, как бывают и такие, когда начальство сплошь проникается скептицизмом).
И
вдруг в газетах появляется речь Тейтча, которая на
все плешивцевские махинации проливает яркий свет!
И прожил бы он там спокойно остальные дни живота своего и, по
всем вероятиям, даже изобрел бы средство избавлять домашних птиц от типуна, как
вдруг получил от графини письмо:"Любезный куманек, господин Набрюшников!
Панибратство это тоже многим казалось обидным, ибо тоже принижало губернию.
Все чувствовали,
все понимали, что на этом месте должен быть «орел», а тут
вдруг — тетерев! Даже сторожа присутственных мест замечали, что есть в нашем патриархе что-то неладное, и нимало не стеснялись в выражении своего негодования.
Смятение было невообразимое; у
всех точно пелена с глаз упала. И
вдруг, без всякого предварительного соглашения, в одно мгновение ока,
всем припомнилось давно забытое слово"начальник края"…
И
вдруг неслыханнейшая оргия взволновала наш скромный город. Словно молния, блеснула
всем в глаза истина: требуется до двадцати тысяч ратников! Сколько тут сукна, холста, кожевенного товара, полушубков, обозных лошадей, провианта, приварочных денег! И сколько потребуется людей, чтобы
все это сшить, пригнать в самый короткий срок!
Мне было стыдно. Я смотрел на долину Прегеля и
весь горел. Не страшно было, а именно стыдно. Меня охватывала беспредметная тоска, желание метаться, биться головой об стену. Что-то вроде бессильной злобы раба, который
всю жизнь плясал и пел песни, и
вдруг, в одну минуту,
всем существом своим понял, что он
весь, с ног до головы, — раб.
Разговор внезапно оборвался. Эти перечисления до того взволновали моих спутников, что глаза у них заблестели зловещим блеском и лица обозлились и осунулись, словно под гнетом сильного душевного изнурения. Мне показалось, что еще одна минута — и они совершенно созреют для преступления. К счастью, в эту минуту поезд наш начал мало-помалу уменьшать ход, и
все сердца
вдруг забились в виду чего-то решительного.