Неточные совпадения
Annette советует мне перепроситься в Ялуторовск, но я еще не решаюсь в ожидании Оболенского и по некоторой привычке, которую ко мне
сделали в
семье Ивашева. Без меня у них будет очень пусто — они неохотно меня отпускают в Тобольск, хотя мне кажется, что я очень плохой нынче собеседник. В Ялуторовске мне было бы лучше,
с Якушкиным мы бы спорили и мирились. Там и климат лучше, а особенно соблазнительно, что возле самого города есть роща, между тем как здесь далеко ходить до тени дерева…
Маремьянствую несознательно, а иначе
сделать не умею.
С другой стороны, тут же подбавилось: узнал, что Молчанов отдан под военный суд при Московском ордонансгаузе. [Комендантском управлении.] Перед глазами беспрерывно бедная Неленька! оттасоваться невозможно. Жду не дождусь оттуда известия, как она ладит
с этим новым, неожиданным положением. Непостижимо, за что ей досталась такая доля? За что нам пришлось, в
семье нашей, толковать о таких грязных делах?
Неточные совпадения
— Я больше тебя знаю свет, — сказала она. — Я знаю этих людей, как Стива, как они смотрят на это. Ты говоришь, что он
с ней говорил об тебе. Этого не было. Эти люди
делают неверности, но свой домашний очаг и жена — это для них святыня. Как-то у них эти женщины остаются в презрении и не мешают
семье. Они какую-то черту проводят непроходимую между
семьей и этим. Я этого не понимаю, но это так.
— Большой, волосатый, рыжий, горластый, как дьякон,
с бородой почти до пояса,
с глазами быка и такой же силой, эдакое, знаешь, сказочное существо. Поссорится
с отцом, старичком пудов на
семь, свяжет его полотенцами, втащит по лестнице на крышу и, развязав, посадит верхом на конек. Пьянствовал, разумеется. Однако — умеренно. Там все пьют, больше
делать нечего. Из трех
с лишком тысяч населения только пятеро были в Томске и лишь один знал, что такое театр, вот как!
— Непременно, Вера! Сердце мое приютилось здесь: я люблю всех вас — вы моя единственная, неизменная
семья, другой не будет! Бабушка, ты и Марфенька — я унесу вас везде
с собой — а теперь не держите меня! Фантазия тянет меня туда, где… меня нет! У меня закипело в голове… — шепнул он ей, — через какой-нибудь год я
сделаю… твою статую — из мрамора…
Дорогу эту можно назвать прекрасною для верховой езды, но только не в грязь. Мы легко
сделали тридцать восемь верст и слезали всего два раза, один раз у самого Аяна, завтракали и простились
с Ч. и Ф., провожавшими нас, в другой раз на половине дороги полежали на траве у мостика, а потом уже ехали безостановочно. Но тоска: якут-проводник, едущий впереди, ни слова не знает по-русски, пустыня тоже молчит, под конец и мы замолчали и часов в
семь вечера молча доехали до юрты, где и ночевали.
Нехлюдов никогда не слыхал в подробности этого рассказа и потому
с интересом слушал. Он застал рассказ в том месте, когда отравление уже совершилось, и в
семье узнали, что
сделала это Федосья.