Но близок, близок миг победы.
Ура! мы ломим; гнутся шведы.
О, славный час! о, славный вид!
Еще напор — и
враг бежит.
И следом конница пустилась,
Убийством тупятся мечи,
И падшими вся степь покрылась,
Как роем черной саранчи.
Я не знал, что такое «бырь», и прозвище не обижало меня, но было приятно отбиваться одному против многих, приятно видеть, когда метко брошенный тобою камень заставляет
врага бежать, прятаться в кусты. Велись эти сражения беззлобно, кончались почти безобидно.
Кутузов знал не умом, или наукой, а всем русским существом своим, знал и чувствовал то, чтò чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что
враги бегут, и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, за одно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Неточные совпадения
Заметив улыбку спутницы, собака весело сморщилась, вильнула хвостом и ровно
побежала вперед, но вдруг безучастно села, деловито выскребла лапой ухо, укушенное своим вечным
врагом, и
побежала обратно.
Это не остановило зайца, и он
побежал дальше, увлекая за собой своего
врага.
А то, что местное население старается всячески повредить победоносному
врагу, устроивает ему изменнические засады,
бежит в леса, заранее опустошая и предавая огню все, что стоит на его пути, предательски убивает солдат и офицеров, словом сказать, совершает все, что дикость и варварство могут внушить ему… тогда как теперь…
Бегут нестройными толпами // И видят: в поле меж
врагами, // Блистая в латах, как в огне, // Чудесный воин на коне // Грозой несется, колет, рубит, // В ревущий рог, летая, трубит…
— Войдемте на лестницу, — сказал он. — Я тоже иду к Гезу. Я видел, как вы ехали, и облегченно вздохнул. Можете мне не верить, если хотите.
Побежал догонять вас. Страшное, гнусное дело, что говорить! Но нельзя было помешать ему. Если я в чем виноват, то в том, почему ему нельзя было помешать. Вы понимаете? Ну, все равно. Но я был на вашей стороне; это так. Впрочем, от вас зависит, знаться со мной или смотреть как на
врага.