Цитаты со словом «а»
Помещаем его безо всяких перемен и примечаний, как драгоценный памятник благородного образа мнений и трогательного дружества,
а вместе с тем, как и весьма достаточное биографическое известие.
С великим моим удовольствием исполняю сие ваше желание и препровождаю к вам, милостивый государь мой, все, что из его разговоров,
а также из собственных моих наблюдений запомнить могу.
Сия глупая старуха не умела никогда различить двадцатипятирублевой ассигнации от пятидесятирублевой; крестьяне, коим она всем была кума, ее вовсе не боялись; ими выбранный староста до того им потворствовал, плутуя заодно, что Иван Петрович принужден был отменить барщину и учредить весьма умеренный оброк; но и тут крестьяне, пользуясь его слабостию, на первый год выпросили себе нарочитую льготу,
а в следующие более двух третей оброка платили орехами, брусникою и тому подобным; и тут были недоимки.
Иван Петрович вел жизнь самую умеренную, избегал всякого рода излишеств; никогда не случалось мне видеть его навеселе (что в краю нашем за неслыханное чудо почесться может); к женскому же полу имел он великую склонность, но стыдливость была в нем истинно девическая. [Следует анекдот, коего мы не помещаем, полагая его излишним; впрочем, уверяем читателя, что он ничего предосудительного памяти Ивана Петровича Белкина в себе не заключает. (Прим.
А. С. Пушкина.)]
Однакож имена в них почти все вымышлены им самим,
а названия сел и деревень заимствованы из нашего околодка, отчего и моя деревня где-то упомянута.
Какая-то таинственность окружала его судьбу; он казался русским,
а носил иностранное имя.
Некогда он служил в гусарах, и даже счастливо; никто не знал причины, побудившей его выйти в отставку и поселиться в бедном местечке, где жил он вместе и бедно и расточительно: ходил вечно пешком, в изношенном черном сюртуке,
а держал открытый стол для всех офицеров нашего полка.
С сим словом он поспешно вышел;
а мы, согласясь соединиться у Сильвио, разошлись каждый в свою сторону.
— Вам было странно, — продолжал он, — что я не требовал удовлетворения от этого пьяного сумасброда Р***. Вы согласитесь, что, имея право выбрать оружие, жизнь его была в моих руках,
а моя почти безопасна: я мог бы приписать умеренность одному моему великодушию, но не хочу лгать. Если б я мог наказать Р***, не подвергая вовсе моей жизни, то я б ни за что не простил его.
— Вы знаете, — продолжал Сильвио, — что я служил в *** гусарском полку. Характер мой вам известен: я привык первенствовать, но смолоду это было во мне страстию. В наше время буйство было в моде: я был первым буяном по армии. Мы хвастались пьянством: я перепил славного Бурцова, воспетого Денисом Давыдовым. Дуэли в нашем полку случались поминутно: я на всех бывал или свидетелем, или действующим лицом. Товарищи меня обожали,
а полковые командиры, поминутно сменяемые, смотрели на меня, как на необходимое зло.
Я стал искать с ним ссоры; на эпиграммы мои отвечал он эпиграммами, которые всегда казались мне неожиданнее и острее моих и которые, конечно, не в пример были веселее: он шутил,
а я злобствовал.
— «Вы ничуть не мешаете мне, — возразил он, — извольте себе стрелять,
а впрочем, как вам угодно; выстрел ваш остается за вами; я всегда готов к вашим услугам».
В четырех верстах от меня находилось богатое поместье, принадлежащее графине Б***; но в нем жил только управитель,
а графиня посетила свое поместье только однажды, в первый год своего замужества, и то прожила там не более месяца. Однако ж во вторую весну моего затворничества разнесся слух, что графиня с мужем приедет на лето в свою деревню. В самом деле, они прибыли в начале июня месяца.
Лакей ввел меня в графский кабинет,
а сам пошел обо мне доложить.
Она изображала какой-то вид из Швейцарии; но поразила меня в ней не живопись,
а то, что картина была прострелена двумя пулями, всаженными одна на другую.
— Да, — отвечал он, — выстрел очень замечательный.
А хорошо вы стреляете? — продолжал он.
— Право? — сказала графиня, с видом большой внимательности; —
а ты, мой друг, попадешь ли в карту на тридцати шагах?
—
А каково стрелял он? — спросил меня граф.
— Это удивительно! — сказал граф; —
а как его звали?
—
А сказывал он вам имя этого повесы?
— Я сам, — отвечал граф с видом чрезвычайно расстроенным, —
а простреленная картина есть памятник последней нашей встречи…
Мне все кажется, что у нас не дуэль,
а убийство: я не привык целить в безоружного.
«Встань, Маша, стыдно! — закричал я в бешенстве; —
а вы, сударь, перестанете ли издеваться над бедной женщиной?
В конце 1811 года, в эпоху нам достопамятную, жил в своем поместье Ненарадове добрый Гаврила Гаврилович Р**. Он славился во всей округе гостеприимством и радушием; соседи поминутно ездили к нему поесть, попить, поиграть по пяти копеек в бостон с его женою, Прасковьей Петровною,
а некоторые для того, чтоб поглядеть на дочку их, Марью Гавриловну, стройную, бледную и семнадцатилетнюю девицу. Она считалась богатой невестою, и многие прочили ее за себя или за сыновей.
Марья Гавриловна была воспитана на французских романах и следственно была влюблена. Предмет, избранный ею, был бедный армейский прапорщик, находившийся в отпуску в своей деревне. Само по себе разумеется, что молодой человек пылал равною страстию и что родители его любезной, заметя их взаимную склонность, запретили дочери о нем и думать,
а его принимали хуже, нежели отставного заседателя.
Переписываясь и разговаривая таким образом, они (что весьма естественно) дошли до следующего рассуждения: если мы друг без друга дышать не можем,
а воля жестоких родителей препятствует нашему благополучию, то нельзя ли нам будет обойтись без нее?
Уже давно смеркалось. Он отправил своего надежного Терешку в Ненарадово с своею тройкою и с подробным, обстоятельным наказом,
а для себя велел заложить маленькие сани в одну лошадь, и один без кучера отправился в Жадрино, куда часа через два должна была приехать и Марья Гавриловна. Дорога была ему знакома, а езды всего двадцать минут.
Но ему казалось, что уже прошло более получаса,
а он не доезжал еще до Жадринской рощи.
Лошадь начинала уставать,
а с него пот катился градом, несмотря на то, что он поминутно был по пояс в снегу.
Наконец он увидел, что едет не в ту сторону. Владимир остановился: начал думать, припоминать, соображать, и уверился, что должно было взять ему вправо. Он поехал вправо. Лошадь его чуть ступала. Уже более часа он был в дороге. Жадрино должно было быть недалеко. Но он ехал, ехал,
а полю не было конца. Все сугробы да овраги; поминутно сани опрокидывались, поминутно он их подымал. Время шло; Владимир начинал сильно беспокоиться.
Но он ехал, ехал,
а Жадрина было не видать; роще не было конца. Владимир с ужасом увидел, что он заехал в незнакомый лес. Отчаяние овладело им. Он ударил по лошади; бедное животное пошло было рысью, но скоро стало приставать и через четверть часа пошло шагом, несмотря на все усилия несчастного Владимира.
«
А отколе ты?» — продолжал старик.
Она советовалась со своим мужем, с некоторыми соседями, и наконец единогласно все решили, что, видно, такова была судьба Марьи Гавриловны, что суженого конем не объедешь, что бедность не порок, что жить не с богатством,
а с человеком, и тому подобное.
А для него какая была минута!
Соседи говорили о свадьбе, как о деле уже конченном,
а добрая Прасковья Петровна радовалась, что дочь ее наконец нашла себе достойного жениха.
Старушка сидела однажды одна в гостиной, раскладывая гранпасьянс, как Бурмин вошел в комнату и тотчас осведомился о Марье Гавриловне. «Она в саду, — отвечала старушка, — подите к ней,
а я вас буду здесь ожидать». Бурмин пошел, а старушка перекрестилась и подумала: авось дело сегодня же кончится!
Он разрешал молчание разве только для того, чтоб журить своих дочерей, когда заставал их без дела глазеющих в окно на прохожих, или чтоб запрашивать за свои произведения преувеличенную цену у тех, которые имели несчастье (
а иногда и удовольствие) в них нуждаться.
Хоть, конечно, мой товар не то, что ваш: живой без сапог обойдется,
а мертвый без гроба не живет».
— «Сущая правда, — заметил Адриан, — однако ж, если живому не на что купить сапог, то, не прогневайся, ходит он и босой;
а нищий мертвец и даром берет себе гроб».
А созову я тех, на которых работаю: мертвецов православных».
Наследник благодарил его рассеянно, сказав, что о цене он не торгуется,
а во всем полагается на его совесть.
Клочки светло-зеленого и красного сукна и ветхой холстины кой-где висели на нем, как на шесте,
а кости ног бились в больших ботфортах, как пестики в ступах.
—
А приходили ко мне от покойницы Трюхиной?
Погода несносная, дорога скверная, ямщик упрямый, лошади не везут —
а виноват смотритель.
Тут он принялся переписывать мою подорожную,
а я занялся рассмотрением картинок, украшавших его смиренную, но опрятную обитель.
Лошади были давно готовы,
а мне все не хотелось расстаться с смотрителем и его дочкой. Наконец я с ними простился; отец пожелал мне доброго пути, а дочь проводила до телеги. В сенях я остановился и просил у ней позволения ее поцеловать; Дуня согласилась… Много могу я насчитать поцелуев, [с тех пор, как этим занимаюсь,] но ни один не оставил во мне столь долгого, столь приятного воспоминания.
«
А бог ее знает», — отвечал он.
Господа проезжие нарочно останавливались, будто бы пообедать аль отужинать,
а в самом деле только чтоб на нее подолее поглядеть.
Цитаты из русской классики со словом «а»
Предложения со словом «а»
- Ну а потом уже можно сажать прибрежные растения, наливать воду до верха водоёма и сажать водные растения.
- Смотаться-то отсюда наверняка можно, а вот потом будет хлопотно.
- – Ну а теперь можете продолжать завтрак, – милостиво позволил сэнсэй.
- (все предложения)
Значение слова «а»
А1, нескл., ср. Название первой буквы русского алфавита.
А2, союз. I. противительный. 1. Употребляется для соединения противопоставляемых предложений или отдельных членов предложения; соответствует по значению словам: но, зато, наоборот, напротив.
А3, частица. 1. побудительная. Употребляется при повторном обращении к кому-л. для привлечения внимания.
А4, междом. Часто произносится удлиненно (а-а-а!) и в зависимости от интонации выражает различные эмоциональные состояния. 1. Выражает припоминание, догадку, удивление. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова А
Афоризмы русских писателей со словом «а»
- Надо быть не правдоискателем, а правдоустроителем.
- Народ — жертва зла. Но он же опора зла, а значит, и творец или, по крайней мере, питательная почва зла.
- Женщина, даже самая бескорыстная, ценит в мужчине щедрость и широту натуры. Женщина поэтична, а что может быть прозаичнее скупости?
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно