Неточные совпадения
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку и слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя
офицером гвардии, что, по мнению моему,
было верхом благополучия человеческого.
Ну, батюшка, — сказал он, прочитав письмо и отложив в сторону мой паспорт, — все
будет сделано: ты
будешь офицером переведен в *** полк, и чтоб тебе времени не терять, то завтра же поезжай в Белогорскую крепость, где ты
будешь в команде капитана Миронова, доброго и честного человека.
Я догадался, что это
был офицер, выписанный из гвардии за поединок.
Иван Кузмич, вышедший в
офицеры из солдатских детей,
был человек необразованный и простой, но самый честный и добрый.
Я
был произведен в
офицеры.
Новое обстоятельство усилило беспокойство коменданта. Схвачен
был башкирец с возмутительными листами. [Возмутительные листы — воззвания, призывающие к бунту, восстанию.] По сему случаю комендант думал опять собрать своих
офицеров и для того хотел опять удалить Василису Егоровну под благовидным предлогом. Но как Иван Кузмич
был человек самый прямодушный и правдивый, то и не нашел другого способа, кроме как единожды уже им употребленного.
— Батюшки, беда! — отвечала Василиса Егоровна. — Нижнеозерная взята сегодня утром. Работник отца Герасима сейчас оттуда воротился. Он видел, как ее брали. Комендант и все
офицеры перевешаны. Все солдаты взяты в полон. Того и гляди злодеи
будут сюда.
Оставаться в крепости, подвластной злодею, или следовать за его шайкою
было неприлично
офицеру.
— Жаль его: хороший
был офицер.
Видно
было, что весть о прибытии
офицера из Оренбурга пробудила в бунтовщиках сильное любопытство и что они приготовились встретить меня с торжеством.
Мы отправились далее. Стало смеркаться. Мы приближились к городку, где, по словам бородатого коменданта, находился сильный отряд, идущий на соединение к самозванцу. Мы
были остановлены караульными. На вопрос: кто едет? — ямщик отвечал громогласно: «Государев кум со своею хозяюшкою». Вдруг толпа гусаров окружила нас с ужасною бранью. «Выходи, бесов кум! — сказал мне усастый вахмистр. [Вахмистр — унтер-офицер в кавалерии.] — Вот ужо тебе
будет баня, и с твоею хозяюшкою!»
Я бросился на крыльцо. Караульные не думали меня удерживать, и я прямо вбежал в комнату, где человек шесть гусарских
офицеров играли в банк. [Банк — карточная азартная игра.] Майор метал. Каково
было мое изумление, когда, взглянув на него, узнал я Ивана Ивановича Зурина, некогда обыгравшего меня в симбирском трактире!
Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую. По улицам, наместо домов, лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон. Таков
был след, оставленный Пугачевым! Меня привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города. Гусары сдали меня караульному
офицеру. Он велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь и заковали ее наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и темной конурке, с одними голыми стенами и с окошечком, загороженным железною решеткою.
Я
был глубоко оскорблен словами гвардейского
офицера и с жаром начал свое оправдание. Я рассказал, как началось мое знакомство с Пугачевым в степи, во время бурана; как при взятии Белогорской крепости он меня узнал и пощадил. Я сказал, что тулуп и лошадь, правда, не посовестился я принять от самозванца; но что Белогорскую крепость защищал я противу злодея до последней крайности. Наконец я сослался и на моего генерала, который мог засвидетельствовать мое усердие во время бедственной оренбургской осады.
Самгин видел, как под напором зрителей пошатывается стена городовых, он уже хотел выбраться из толпы, идти назад, но в этот момент его потащило вперед, и он очутился на площади, лицом к лицу с полицейским офицером,
офицер был толстый, скреплен ремнями, как чемодан, а лицом очень похож на редактора газеты «Наш край».
Неточные совпадения
Милон. Я подвергал ее, как прочие. Тут храбрость
была такое качество сердца, какое солдату велит иметь начальник, а
офицеру честь. Признаюсь вам искренно, что показать прямой неустрашимости не имел я еще никакого случая, испытать же себя сердечно желаю.
«И лежал бы град сей и доднесь в оной погибельной бездне, — говорит „Летописец“, — ежели бы не
был извлечен оттоль твердостью и самоотвержением некоторого неустрашимого штаб-офицера из местных обывателей».
И
был тот штаб-офицер доноситель…
Дело в том, что в Глупове жил некоторый, не имеющий определенных занятий, штаб-офицер, которому
было случайно оказано пренебрежение.
Самого его, штаб-офицера, сыскивали по городу, и за поимку назначено
было награды алтын.