Спустя несколько дней после сего знаменитого совета узнали мы, что Пугачев, верный своему обещанию, приближился к Оренбургу. Я увидел войско мятежников с высоты городской стены.
Мне показалось, что число их вдесятеро увеличилось со времени последнего приступа, коему был я свидетель. При них была и артиллерия, взятая Пугачевым в малых крепостях, им уже покоренных. Вспомня решение совета, я предвидел долговременное заключение в стенах оренбургских и чуть не плакал от досады.
Странная мысль пришла мне в голову:
мне показалось, что провидение, вторично приведшее меня к Пугачеву, подавало мне случай привести в действо мое намерение. Я решился им воспользоваться и, не успев обдумать то, на что решался, отвечал на вопрос Пугачева...
Неточные совпадения
Служба, о которой за минуту думал
я с таким восторгом,
показалась мне тяжким несчастьем.
— Эх, батюшка Петр Андреич! — отвечал он с глубоким вздохом. — Сержусь-то
я на самого себя; сам
я кругом виноват. Как
мне было оставлять тебя одного в трактире! Что делать? Грех попутал: вздумал забрести к дьячихе, повидаться с кумою. Так-то: зашел к куме, да засел в тюрьме. Беда да и только! Как
покажусь я на глаза господам? что скажут они, как узнают, что дитя пьет и играет.
Я слыхал о тамошних метелях и знал, что целые обозы бывали ими занесены. Савельич, согласно со мнением ямщика, советовал воротиться. Но ветер
показался мне не силен;
я понадеялся добраться заблаговременно до следующей станции и велел ехать скорее.
Ветер выл с такой свирепой выразительностию, что
казался одушевленным; снег засыпал
меня и Савельича; лошади шли шагом — и скоро стали.
— Ямщик
казался мне прав.
Хозяин, родом яицкий казак,
казался мужик лет шестидесяти, еще свежий и бодрый. Савельич внес за
мною погребец, потребовал огня, чтоб готовить чай, который никогда так не
казался мне нужен. Хозяин пошел хлопотать.
Наружность его
показалась мне замечательна: он был лет сорока, росту среднего, худощав и широкоплеч.
Я старался
казаться веселым и равнодушным, дабы не подать никакого подозрения и избегнуть докучных вопросов; но признаюсь,
я не имел того хладнокровия, которым хвалятся почти всегда те, которые находились в моем положении.
Слова Марьи Ивановны открыли
мне глаза и объяснили
мне многое.
Я понял упорное злоречие, которым Швабрин ее преследовал. Вероятно, замечал он нашу взаимную склонность и старался отвлечь нас друг от друга. Слова, подавшие повод к нашей ссоре,
показались мне еще более гнусными, когда, вместо грубой и непристойной насмешки, увидел
я в них обдуманную клевету. Желание наказать дерзкого злоязычника сделалось во
мне еще сильнее, и
я с нетерпением стал ожидать удобного случая.
Пренебрежение, с каким он упоминал о Марье Ивановне,
казалось мне столь же непристойным, как и несправедливым.
Но он,
казалось, обо
мне не слишком заботился; а Иван Кузмич не почел за нужное рапортовать о моем поединке.
Лицо его
показалось мне знакомо.
Я чаю, небо с овчинку
показалось…
Вопрос мошенника и его дерзость
показались мне так забавны, что
я не мог не усмехнуться.
Я смутился: признать бродягу государем был
я не в состоянии: это
казалось мне малодушием непростительным.
Назвать его в глаза обманщиком — было подвергнуть себя погибели; и то, на что
я был готов под виселицею в глазах всего народа и в первом пылу негодования, теперь
казалось мне бесполезной хвастливостию.
Я оставил Пугачева и вышел на улицу. Ночь была тихая и морозная. Месяц и звезды ярко сияли, освещая площадь и виселицу. В крепости все было спокойно и темно. Только в кабаке светился огонь и раздавались крики запоздалых гуляк.
Я взглянул на дом священника. Ставни и ворота были заперты.
Казалось, все в нем было тихо.
Долго стоял
я перед нею, не слушая ни отца Герасима, ни доброй жены его, которые,
кажется,
меня утешали.
Он был невысокого росту, дороден и широкоплеч, и
показался мне лет сорока пяти.
Хвастливость разбойника
показалась мне забавна.
Марья Ивановна глядела с задумчивостию то на
меня, то на дорогу, и,
казалось, не успела еще опомниться и прийти в себя.
Судьи мои, начинавшие,
казалось, выслушивать ответы мои с некоторою благосклонностию, были снова предубеждены противу
меня при виде моего смущения.
Дама,
казалось, была тронута. «Извините
меня, — сказала она голосом еще более ласковым, — если
я вмешиваюсь в ваши дела; но
я бываю при дворе; изъясните
мне, в чем состоит ваша просьба, и, может быть,
мне удастся вам помочь».
Хлестаков. Я — признаюсь, это моя слабость, — люблю хорошую кухню. Скажите, пожалуйста,
мне кажется, как будто бы вчера вы были немножко ниже ростом, не правда ли?
— Не думаю, опять улыбаясь, сказал Серпуховской. — Не скажу, чтобы не стоило жить без этого, но было бы скучно. Разумеется, я, может быть, ошибаюсь, но
мне кажется, что я имею некоторые способности к той сфере деятельности, которую я избрал, и что в моих руках власть, какая бы она ни была, если будет, то будет лучше, чем в руках многих мне известных, — с сияющим сознанием успеха сказал Серпуховской. — И потому, чем ближе к этому, тем я больше доволен.
Он покраснел; ему было стыдно убить человека безоружного; я глядел на него пристально; с минуту
мне казалось, что он бросится к ногам моим, умоляя о прощении; но как признаться в таком подлом умысле?.. Ему оставалось одно средство — выстрелить на воздух; я был уверен, что он выстрелит на воздух! Одно могло этому помешать: мысль, что я потребую вторичного поединка.
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам
кажется только, что близко; а вы вообразите себе, что далеко. Как бы
я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Хлестаков. А, да
я уж вас видел. Вы,
кажется, тогда упали? Что, как ваш нос?
Анна Андреевна. Помилуйте,
я никак не смею принять на свой счет…
Я думаю, вам после столицы вояжировка
показалась очень неприятною.
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж говоря, чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что у
меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж,
кажись, всего нанесешь, ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
И
я теперь живу у городничего, жуирую, волочусь напропалую за его женой и дочкой; не решился только, с которой начать, — думаю, прежде с матушки, потому что,
кажется, готова сейчас на все услуги.