Неточные совпадения
Уж рассветало. Я
летел по улице, как услышал, что
зовут меня. Я остановился. «Куда вы? — сказал Иван Игнатьич, догоняя меня. — Иван Кузмич
на валу и послал меня за вами. Пугач пришел». — «Уехала ли Марья Ивановна?» — спросил я с сердечным трепетом. «Не успела, — отвечал Иван Игнатьич, — дорога в Оренбург отрезана; крепость окружена. Плохо, Петр Андреич!»
Зовет: — и тучка дождевая //
Летит на зов его одна, // По ветру крылья простирая, // Как смерть, темна и холодна.
Неточные совпадения
В тоске сердечных угрызений, // Рукою стиснув пистолет, // Глядит
на Ленского Евгений. // «Ну, что ж? убит», — решил сосед. // Убит!.. Сим страшным восклицаньем // Сражен, Онегин с содроганьем // Отходит и людей
зовет. // Зарецкий бережно кладет //
На сани труп оледенелый; // Домой везет он страшный клад. // Почуя мертвого, храпят // И бьются кони, пеной белой // Стальные мочат удила, // И
полетели как стрела.
Гремят отдвинутые стулья; // Толпа в гостиную валит: // Так пчел из лакомого улья //
На ниву шумный рой
летит. // Довольный праздничным обедом // Сосед сопит перед соседом; // Подсели дамы к камельку; // Девицы шепчут в уголку; // Столы зеленые раскрыты: //
Зовут задорных игроков // Бостон и ломбер стариков, // И вист, доныне знаменитый, // Однообразная семья, // Все жадной скуки сыновья.
«Меланхолихой»
звали какую-то бабу в городской слободе, которая простыми средствами
лечила «людей» и снимала недуги как рукой. Бывало, после ее леченья, иного скоробит
на весь век в три погибели, или другой перестанет говорить своим голосом, а только кряхтит потом всю жизнь; кто-нибудь воротится от нее без глаз или без челюсти — а все же боль проходила, и мужик или баба работали опять.
И она
полетела к Катерине Николаевне. Мы же с Альфонсинкой пустились к Ламберту. Я погонял извозчика и
на лету продолжал расспрашивать Альфонсинку, но Альфонсинка больше отделывалась восклицаниями, а наконец и слезами. Но нас всех хранил Бог и уберег, когда все уже висело
на ниточке. Мы не проехали еще и четверти дороги, как вдруг я услышал за собой крик: меня
звали по имени. Я оглянулся — нас
на извозчике догонял Тришатов.
Дон-Кихот же, тоже прогулявшись, хватил старины, от которой чуть не отвык, обабившись: и он и Зинка заметили, что когда они ехали в церковь с «барыней Аксюткой» (так ее
звали крестьяне), то даже лошади шли понуро и сам тарантас все бочил
на левую сторону, где сидела крепкотелая Ингигерда; но когда Дон-Кихот, сразившись и отбив Грайворону, крикнул: «Зинобей!» — все сразу изменилось: одры запряли ушми и
полетели, тарантас запрыгал, как скорлупочка по ветру, и сами Зинка и его барин вздохнули родною жизнью.