Неточные совпадения
Как весело провел свою ты младость!
Ты воевал под башнями Казани,
Ты рать Литвы при Шуйском отражал,
Ты
видел двор и роскошь Иоанна!
Счастлив! а я от отроческих лет
По келиям скитаюсь, бедный инок!
Зачем и мне
не тешиться в
боях,
Не пировать за царскою трапезой?
Успел бы я, как ты, на старость лет
От суеты, от мира отложиться,
Произнести монашества обет
И в тихую обитель затвориться.
Здорово, господа!
Что ж Курбского
не вижу между вами?
Я
видел, как сегодня в гущу
бояОн врезался; тьмы сабель молодца,
Что зыбкие колосья, облепили;
Но меч его всех выше подымался,
А грозный клик все клики заглушал.
Где ж витязь мой?
Неточные совпадения
Не раз дивился отец также и Андрию,
видя, как он, понуждаемый одним только запальчивым увлечением, устремлялся на то, на что бы никогда
не отважился хладнокровный и разумный, и одним бешеным натиском своим производил такие чудеса, которым
не могли
не изумиться старые в
боях.
С нами была тогда Наталья Константиновна, знаете, бой-девка, она
увидела, что в углу солдаты что-то едят, взяла вас — и прямо к ним, показывает: маленькому, мол, манже; [ешь (от фр. manger).] они сначала посмотрели на нее так сурово, да и говорят: «Алле, алле», [Ступай (от фр. aller).] а она их ругать, — экие, мол, окаянные, такие, сякие, солдаты ничего
не поняли, а таки вспрынули со смеха и дали ей для вас хлеба моченого с водой и ей дали краюшку.
Но
видя, что англичанин без
боя палки
не отдаст, пожал слегка плечами и пошел дальше.
Примирения вообще только тогда возможны, когда они
не нужны, то есть когда личное озлобление прошло или мнения сблизились и люди сами
видят, что
не из чего ссориться. Иначе всякое примирение будет взаимное ослабление, обе стороны полиняют, то есть сдадут свою резкую окраску. Попытка нашего Кучук-Кайнарджи очень скоро оказалась невозможной, и
бой закипел с новым ожесточением.
Вы
увидите, как острый кривой нож входит в белое здоровое тело;
увидите, как с ужасным, раздирающим криком и проклятиями раненый вдруг приходит в чувство;
увидите, как фельдшер бросит в угол отрезанную руку;
увидите, как на носилках лежит, в той же комнате, другой раненый и, глядя на операцию товарища, корчится и стонет
не столько от физической боли, сколько от моральных страданий ожидания, —
увидите ужасные, потрясающие душу зрелища;
увидите войну
не в правильном, красивом и блестящем строе, с музыкой и барабанным
боем, с развевающимися знаменами и гарцующими генералами, а
увидите войну в настоящем ее выражении — в крови, в страданиях, в смерти…