Приятно дерзкой эпиграммой // Взбесить оплошного врага; // Приятно зреть, как он, упрямо // Склонив бодливые рога, // Невольно в зеркало глядится // И узнавать себя стыдится; // Приятней, если он, друзья, // Завоет сдуру: это я! // Еще приятнее в молчанье // Ему готовить честный гроб // И тихо целить в бледный лоб // На благородном расстоянье; // Но отослать его к отцам //
Едва ль приятно будет вам.
Но луч луны, по влаге зыбкой // Слегка играющий порой, //
Едва ль сравнится с той улыбкой, // Как жизнь, как молодость, живой.
Его стенанье раздалося // Внутрь сердца зависти, и ум, // Перо орудием имея, //
Едва ль где столь торжествовавший, // Бессмертной славой воссиял,
Неточные совпадения
А тот… но после всё расскажем, // Не правда
ль? Всей ее родне // Мы Таню завтра же покажем. // Жаль, разъезжать нет мочи мне: //
Едва,
едва таскаю ноги. // Но вы замучены с дороги; // Пойдемте вместе отдохнуть… // Ох, силы нет… устала грудь… // Мне тяжела теперь и радость, // Не только грусть… душа моя, // Уж никуда не годна я… // Под старость жизнь такая гадость…» // И тут, совсем утомлена, // В слезах раскашлялась она.
Ее сомнения смущают: // «Пойду
ль вперед, пойду
ль назад?.. // Его здесь нет. Меня не знают… // Взгляну на дом, на этот сад». // И вот с холма Татьяна сходит, //
Едва дыша; кругом обводит // Недоуменья полный взор… // И входит на пустынный двор. // К ней, лая, кинулись собаки. // На крик испуганный ея // Ребят дворовая семья // Сбежалась шумно. Не без драки // Мальчишки разогнали псов, // Взяв барышню под свой покров.
— Что ты, ворона? Руки, что
ль, не знаешь! — крикнул вице-губернаторский кучер и, быстро продергивая, задел дрожки за переднее колесо и оборвал тяж. Инспекторский кучер, или в сущности больничный солдат,
едва усидел на козлах.