Неточные совпадения
Она вынула лучшее столовое белье, вымытое, конечно, белее снега и выкатанное так, хоть сейчас вези на выставку; вынула, наконец, граненый хрусталь, принесенный еще в приданое покойною
женою Петра Михайлыча, но хрусталь еще очень хороший, который употребляется только раза два в год: в именины Петра Михайлыча и Настенькины, который во все остальное время экономка хранила в своей
собственной комнате, в особом шкапу, и пальцем никому не позволила до него дотронуться.
В приемной их остановили на несколько минут просители: какой-то отставной штабс-капитан, в мундире и в треугольной еще шляпе с пером, приносивший жалобу на бежавшую от него
жену, которая вместе с тем похитила и двухспальную их брачную постель, сделанную на
собственные его деньги; потом сморщенная, маленькая, с золотушными глазами, старушка, которая как увидела губернатора, так и повалилась ему в ноги, вопия против
собственного родного сына, прибившего ее флейтой по голове.
Но с Ермоловым повсюду на уроки ездит скрипач, худой маленький человечек, с таким ничего не значащим лицом, что его, наверно, не помнит и
собственная жена. Уждав время, когда, окончив урок, Петр Алексеевич идет уже по коридору, к выходу на лестницу, а скрипач еще закутывает черным платком свою дешевую скрипку, Александров подходит к нему, показывает трехрублевку и торопливо лепечет:
Василий не терял времени: он не переставал обниматься и чмокаться со всеми, не выключая детей Петра и
собственной жены, с которой год тому назад едва успел познакомиться.
Дядя в это решительно не мешался и даже не показывал ни малейшего вида, что он в этом отношении чем-нибудь недоволен Я не думаю, чтобы ему их воспитание нравилось; нет: он, как я уже позволила себе о нем выразиться, будучи лицом; которое неизвестно откуда принесло с собою в жизнь огромный запас превосходных правил и истин, не мог быть доволен тем, что делала из его детей его
собственная жена.
Неточные совпадения
Тут с ними разгуляешься, // По-братски побеседуешь, //
Жена рукою
собственной // По чарке им нальет.
Развод, подробности которого он уже знал, теперь казался ему невозможным, потому что чувство
собственного достоинства и уважение к религии не позволяли ему принять на себя обвинение в фиктивном прелюбодеянии и еще менее допустить, чтобы
жена, прощенная и любимая им, была уличена и опозорена.
«Ах, ах, ах! Аа!…» замычал он, вспоминая всё, что было. И его воображению представились опять все подробности ссоры с
женою, вся безвыходность его положения и мучительнее всего
собственная вина его.
Воспитанная в самых строгих правилах беспрекословного повиновения мужней воле, она все-таки как женщина, как
жена и мать не могла помириться с теми оргиями, которые совершались в ее
собственном доме, почти у нее на глазах.
Целую ночь Савельцев совещался с
женою, обдумывая, как ему поступить. Перспектива солдатства, как зияющая бездна, наводила на него панический ужас. Он слишком живо помнил солдатскую жизнь и свои
собственные подвиги над солдатиками — и дрожал как лист при этих воспоминаниях.