Калинович вошел. Единственная стеариновая свечка, горевшая перед зеркалом, слабо освещала комнату. Гардины на окнах были спущены, и, кроме того, на них стояли небольшие ширмочки, которые решительно не давали никакой возможности
видеть с улицы то, что происходило внутри. Над маленьким роялино висела гравюра совершенно гологрудой женщины. Мебель была мягкая. Бархатом обитый диван, казалось Калиновичу, так и манил присесть на него с хорошенькой женщиной.
Неточные совпадения
«Это звери, а не люди!» — проговорил он, садясь на дрожки, и решился было не знакомиться ни
с кем более из чиновников; но, рассудив, что для парадного визита к генеральше было еще довольно рано, и
увидев на ближайшем доме почтовую вывеску, велел подвезти себя к выходившему на
улицу крылечку.
Герой мой, проговоривший
с своею дамою не более десяти слов, был именно под влиянием этой мысли: он,
видя себя собратом этого общества, не без удовольствия помышлял, что еще месяца три назад только заглядывал
с улицы и
видел в окна мелькающими эти восхитительные женские головки и высокоприличные фигуры мужчин.
Но уже зная ее немного, я не мог представить, чтобы это показание было дано иначе, чем те движения женских рук, которые мы
видим с улицы, когда они раскрывают окно в утренний сад.
Приезжавшие на вечер гости отпускали домой свои экипажи, и шторы, с двойной темной подкладкой, мешали
видеть с улицы освещенные комнаты, где не только танцевали до упаду, между прочими и «вальсен», но и велись речи, самые свободные, и произносились суждения, самые резкие.
Неточные совпадения
Беневоленский твердою поступью сошел на крыльцо и хотел было поклониться на все четыре стороны, как
с смущением
увидел, что на
улице никого нет, кроме двух жандармов.
Она
видела, что сверстницы Кити составляли какие-то общества, отправлялись на какие-то курсы, свободно обращались
с мужчинами, ездили одни по
улицам, многие не приседали и, главное, были все твердо уверены, что выбрать себе мужа есть их дело, а не родителей.
С каким-то неопределенным чувством глядел он на домы, стены, забор и
улицы, которые также
с своей стороны, как будто подскакивая, медленно уходили назад и которые, бог знает, судила ли ему участь
увидеть еще когда-либо в продолжение своей жизни.
И взошедший месяц долго еще
видел толпы музыкантов, проходивших по
улицам с бандурами, турбанами, круглыми балалайками, и церковных песельников, которых держали на Сечи для пенья в церкви и для восхваленья запорожских дел.
По
улице шел другой жид, остановился, вступил тоже в разговор, и когда Бульба выкарабкался наконец из-под кирпича, он
увидел трех жидов, говоривших
с большим жаром.