Палагея Евграфовна расставила завтрак по крайней мере на двух столах; но Калинович ничего почти не ел, прочие тоже, и одна только приказничиха, выпив рюмки три водки,
съела два огромных куска пирога и, проговорив: «Как это бесподобно!», — так взглянула на маринованную рыбу, что, кажется, если б не совестно было, так она и ее бы всю съела.
Неточные совпадения
— Знаю, что в печке ничего нет:
съел! И сало-то еще с рыла не вытер, дурак!.. Огрызается туда же! Прогоню, так и знаешь… шляйся по миру!
— Подлинно, матери мои, человека не узнаешь, пока пуд соли не
съешь, — говорила она, — то ли уж мне на первых порах не нравился мой постоялец, а вышел прескупой-скупой мужчина.
Кусочка, матери мои, не уволит дома
съесть, белого хлебца к чайку не купит.
Генеральша медленно, но с большим удовольствием начала глотать кофе и при этом
съела два куска белого хлеба.
Я ему замечаю, что подобная нетерпеливость, особенно в отношении такой дамы, неуместна, а он мне на это очень наивно отвечает обыкновенной своей поговоркой: «Я,
съешь меня собака, художник, а не маляр; она дура: я не могу с нее рисовать…» Как хотите, так и судите.
— Не хотите ли вы
съесть что-нибудь? Мы обедаем поздно, — сказал князь.
И только девчонка-сирота, в выбойчатом сарафане и босиком, торопливо схватила пряники и сейчас же их
съела, а позументы стала рассматривать и ахать. Две старухи остановили княжну: одна из них, полуслепая, погладила ее по плечу и, проговоря: «Вся в баушиньку пошла!» — заплакала.
— Нет, я попросил бы
съесть чего-нибудь, — отвечал Калинович.
В тот самый день, как пришел к нему капитан, он целое утро занимался приготовлением себе для стола картофельной муки, которой намолов собственной рукой около четверика, пообедал плотно щами с забелкой и,
съев при этом фунтов пять черного хлеба, заснул на своем худеньком диванишке, облаченный в узенький ситцевый халат, из-под которого выставлялись его громадные выростковые сапоги и виднелась волосатая грудь, покрытая, как у Исава, густым волосом.
— Плут!.. И какой же, то есть, плут на плуте, вор на воре. Я-то, вишь, смирный, не озорник, и нет мне от них счастья. На-ка, вожжей пожалел!.. Да что я, с кашей, что ли, их
съем? Какие были, такие и ворочу, пес!