Неточные совпадения
Обед хоть и был очень хороший и
с достаточным количеством вина, однако не развеселил ни Тюменева, ни Бегушева, и только граф Хвостиков, выпивший стаканов шесть шампанского, принялся врать на чем свет стоит: он рассказывал, что отец его, то есть гувернер-француз, по боковой линии
происходил от Бурбонов и что поэтому у него в гербе белая лилия — вместо черной
собаки, рисуемой обыкновенно в гербе графов Хвостиковых.
Неточные совпадения
Ружье,
собака, лошадь — все было предметом мены, но вовсе не
с тем, чтобы выиграть: это
происходило просто от какой-то неугомонной юркости и бойкости характера.
— Прыгай, Перезвон, служи! Служи! — завопил Коля, вскочив
с места, и
собака, став на задние лапы, вытянулась прямо пред постелькой Илюши.
Произошло нечто никем не ожиданное: Илюша вздрогнул и вдруг
с силой двинулся весь вперед, нагнулся к Перезвону и, как бы замирая, смотрел на него.
Успех травли и гоньбы
происходит от того, что лошадям и высоким на ногах
собакам снег в две и две
с половиной четверти глубины мало мешает скакать, а зверю напротив: он вязнет почти по уши, скоро устает, выбивается из сил, и догнать его нетрудно.
Вдруг далеко, в самой чаще, раздался лай Рябчика — характерный лай
собаки, идущей за зверем: тоненький, заливчатый и нервный, почти переходящий в визг. Тотчас же услышал я и голос Ярмолы, кричавшего
с ожесточением вслед
собаке: «У — бый! У — бый!», первый слог — протяжным резким фальцетом, а второй — отрывистой басовой нотой (я только много времени спустя дознался, что этот охотничий полесский крик
происходит от глагола «убивать»).
Будочник прислушивался. В темноте
с разных сторон, на разные голоса стучали трещотки, лаяли
собаки. Темнота кипела звуками… Сомнения будочника исчезали. Огонек в окне угасал, и будка становилась явно нейтральным местом по отношению ко всему, что
происходило под покровом ночи… Трещотки постепенно тоже стихали… Успокаивались
собаки… Ночные промышленники спокойно выходили «на работу»…