Неточные совпадения
— Ну, нет!.. Нет!.. — заговорил Бегушев, замотав головой и каким-то трагическим голосом. — Пусть лучше сойдет на
землю огненный дождь, потоп, лопнет кора земная, но я этой курицы во щах, о которой мечтал Генрих Четвертый [Курица во щах, о которой мечтал Генрих Четвертый. — Имеется
в виду французский король Генрих IV (1553–1610), якобы выражавший желание, чтобы у каждого французского крестьянина
была к обеду курица.], миру не желаю.
Она точно присела и поушла
в землю; при входе во внутрь ее надобно
было перешагнуть ступеньку не вверх, а вниз; иконостас блистал сусальным золотом и ярко-малиновым цветом бакана [Бакан — карминный лак.].
Потолковав еще некоторое время с своим помощником, Грохов, наконец, отпустил его и сам снова предался размышлениям: практическая его предусмотрительность и опытность ясно ему говорили, что
в этом огромном и запутанном деле много бы, как
в мутной воде рыбы, можно
было наловить денег: скупить, как справедливо говорит Янсутский, по дешевой цене некоторую часть векселей, схлопотать конкурс; самому сесть
в председатели… назначить себе содержания тысяч двадцать пять… подобрать согласненьких кураторов, а там — отдачи фабрик
в аренды, хозяйственная продажа отдельных имений, словом, золотой бы дождь можно
было устроить себе
в карман; но вместе с этими соображениями Грохов вспомнил о своих недугах и подумал, что ему, может
быть, скоро ничего не надобно
будет на
земле и что на гроб да на саван немного потребуется!
— Ну-с, а я
был в славянских
землях и
в Турции и скажу вам достовернее ваших достоверных людей, что турки — честный народ, а славяне, по большей части, плутишки.
Янсутский действительно врал: он не
был в Турции и только однажды проехал по железной дороге славянские
земли, и то ночью.
Долгов по поводу пьесы Татьяны Васильевны начал рассуждать о народе русском и столько навыдумал на этот народ
в ту и другую сторону, что ему Офонькин даже заметил: «Это не так, этого не бывает». У Долгова
была удивительная способность нигде ничего не видеть настоящего и витать где-то между небом и
землею.
Прокофий на все высказываемые ими мнения и соображения обнаруживал явное презрение и даже некоторую злобу; с своей же стороны он произносил только при названии какого-нибудь города, по преимуществу
в славянских
землях: «Мы
были там с барином!»
Стоило только иметь при себе ясеневую палочку — и можно легко узнавать, где
есть в земле хорошая вода; щелоком из ясеневой коры стоит вымыть ошелудивевших детей, и они очистятся; золою хорошо парить зачесы в хвостах у лошадей.
Неточные совпадения
Такая рожь богатая //
В тот год у нас родилася, // Мы
землю не ленясь // Удобрили, ухолили, — // Трудненько
было пахарю, // Да весело жнее! // Снопами нагружала я // Телегу со стропилами // И
пела, молодцы. // (Телега нагружается // Всегда с веселой песнею, // А сани с горькой думою: // Телега хлеб домой везет, // А сани — на базар!) // Вдруг стоны я услышала: // Ползком ползет Савелий-дед, // Бледнешенек как смерть: // «Прости, прости, Матренушка! — // И повалился
в ноженьки. — // Мой грех — недоглядел!..»
— Не знаю я, Матренушка. // Покамест тягу страшную // Поднять-то поднял он, // Да
в землю сам ушел по грудь // С натуги! По лицу его // Не слезы — кровь течет! // Не знаю, не придумаю, // Что
будет? Богу ведомо! // А про себя скажу: // Как выли вьюги зимние, // Как ныли кости старые, // Лежал я на печи; // Полеживал, подумывал: // Куда ты, сила, делася? // На что ты пригодилася? — // Под розгами, под палками // По мелочам ушла!
И то уж благо: с Домною // Делился им; младенцами // Давно
в земле истлели бы // Ее родные деточки, // Не
будь рука вахлацкая // Щедра, чем Бог послал.
Он спал на голой
земле и только
в сильные морозы позволял себе укрыться на пожарном сеновале; вместо подушки клал под головы́ камень; вставал с зарею, надевал вицмундир и тотчас же бил
в барабан; курил махорку до такой степени вонючую, что даже полицейские солдаты и те краснели, когда до обоняния их доходил запах ее;
ел лошадиное мясо и свободно пережевывал воловьи жилы.
Небо раскалилось и целым ливнем зноя обдавало все живущее;
в воздухе замечалось словно дрожанье и пахло гарью;
земля трескалась и сделалась тверда, как камень, так что ни сохой, ни даже заступом взять ее
было невозможно; травы и всходы огородных овощей поблекли; рожь отцвела и выколосилась необыкновенно рано, но
была так редка, и зерно
было такое тощее, что не чаяли собрать и семян; яровые совсем не взошли, и засеянные ими поля стояли черные, словно смоль, удручая взоры обывателей безнадежной наготою; даже лебеды не родилось; скотина металась, мычала и ржала; не находя
в поле пищи, она бежала
в город и наполняла улицы.