Неточные совпадения
— Как же не будете, когда он
в воскресенье приедет за тобой! — заметила с недоброй усмешкой Людмила.
— Нет,
в воскресенье он пускай
приедет!.. Только я никак уж не выйду при нем!.. — проговорила она.
— Конечно!.. — не отвергнула и адмиральша, хотя, по опыту своей жизни и особенно подвигнутая последним страшным горем своим, она начинала чувствовать, что не все же бог устраивает, а что надобно людям самим заботиться, и у нее вдруг созрела
в голове смелая мысль, что когда Егор Егорыч
приедет к ним
в воскресенье, то как-нибудь — без Сусанны, разумеется, — открыть ему все о несчастном увлечении Людмилы и об ее настоящем положении, не утаив даже, что Людмила боится видеть Егора Егорыча, и умолять его посоветовать, что тут делать.
Чтобы уже довершить над собой победу, о которой он, надо правду сказать, хлопотал из всех сил, не спрашивая себя только, что кроется под этим рвением: искреннее ли намерение оставить Веру в покое и уехать или угодить ей, принести «жертву», быть «великодушным», — он обещал бабушке поехать с ней с визитами и даже согласился появиться среди ее городских гостей, которые
приедут в воскресенье «на пирог».
Пушечные выстрелы, колокольный звон, вымпела на кораблях — и только потому нет музыки, что гость Англии
приехал в воскресенье, а воскресенье здесь постный день…
Неточные совпадения
—
В кусочки, да! Хлебушка у них — ни поесть, ни посеять. А
в магазее хлеб есть, лежит. Просили они на посев — не вышло, отказали им. Вот они и решили самосильно взять хлеб силою бунта, значит. Они еще
в среду хотели дело это сделать, да
приехал земской, напугал. К тому же и день будний, не соберешь весь-то народ, а сегодня —
воскресенье.
Вечером
в субботу, накануне Светло-Христова
Воскресения, священник с дьяконом и дьячком, как они рассказывали, насилу проехав на санях по лужам и земле те три версты, которые отделяли церковь от тетушкиного дома,
приехали служить заутреню.
Но зато
в этот день, то есть
в это
воскресенье утром, у штабс-капитана ждали одного нового доктора,
приезжего из Москвы и считавшегося
в Москве знаменитостью.
Помню только, как изредка по
воскресеньям к нам
приезжали из пансиона две дочери Б. Меньшая, лет шестнадцати, была поразительной красоты. Я терялся, когда она входила
в комнату, не смел никогда обращаться к ней с речью, а украдкой смотрел
в ее прекрасные темные глаза, на ее темные кудри. Никогда никому не заикался я об этом, и первое дыхание любви прошло, не сведанное никем, ни даже ею.
Святая неделя проходит тихо. Наступило полное бездорожье, так что
в светлое
воскресенье семья вынуждена выехать из дома засветло и только с помощью всей барщины успевает попасть
в приходскую церковь к заутрене. А с бездорожьем и гости притихли; соседи заперлись по домам и отдыхают; даже женихи
приехали из города, рискуя на каждом шагу окунуться
в зажоре.