Неточные совпадения
Крапчик не с большой охотой
передал Егору Егорычу записку, опасаясь, что тот, по своему раскиданному состоянию духа, забудет о ней и даже потеряет ее, что отчасти и случилось. Выехав из своего отеля и направившись прямо к Сперанскому, Егор Егорыч, тем не менее, думал не об докладной записке, а о том, действительно ли масоны и хлысты
имеют аналогию между
собой, — вопрос, который он хоть и решил утвердительно, но не вполне был убежден в том.
— Позвольте вам рекомендовать
себя! — начала она, делая почтительный и низкий реверанс
перед Егором Егорычем. — Я хоть и вижу вас, когда вы приезжаете к моим постояльцам, сама, однако, до сих пор не
имела еще удовольствия быть лично с вами знакома.
— Потом вот что, — продолжала она, хлопнув
перед тем стакана два шампанского и, видимо, желая воскресить те поэтические ужины, которые она когда-то
имела с мужем, — вот что-с!.. Меня очень мучит мысль… что я живу в совершенно пустом доме одна… Меня, понимаете, как женщину, могут напугать даже привидения… наконец, воры, пожалуй, заберутся… Не желаете ли вы перейти из вашего флигеля в этот дом, именно в кабинет мужа, а из комнаты, которая рядом с кабинетом, вы сделаете
себе спальню.
Иметь своим любовником Тулузова Екатерине Петровне тоже казалось делом не совсем приличным, но все-таки это оставалось в полутайне, в полумраке, она всегда и
перед каждым могла запереться в том; но выйти за него замуж — это уже значило явно
перед всем обществом признать его за человека равного
себе, чего Екатерина Петровна вовсе не думала.
Добрый властитель Москвы по поводу таких толков
имел наконец серьезное объяснение с обер-полицеймейстером; причем оказалось, что обер-полицеймейстер совершенно не знал ничего этого и, возвратясь от генерал-губернатора, вызвал к
себе полицеймейстера, в районе которого случилось это событие, но тот также ничего не ведал, и в конце концов обнаружилось, что все это устроил без всякого предписания со стороны начальства толстенький частный пристав, которому обер-полицеймейстер за сию проделку предложил подать в отставку; но важеватый друг актеров, однако, вывернулся: он как-то долез до генерал-губернатора, встал
перед ним на колени, расплакался и повторял только: «Ваше сиятельство!
— А я вас не прощаю и не извиняю, — ответила та ему, — и скажу прямо: если вам не угодно будет дать сегодня же бумагу, которую я требую от вас, то я еду к генерал-губернатору и расскажу ему всю мою жизнь с вами, — как вы развращали первого моего мужа и подставляли ему любовниц, как потом женились на мне и прибрали к
себе в руки весь капитал покойного отца, и, наконец,
передам ему те подозрения, которые
имеет на вас Марфин и по которым подан на вас донос.
Добрая старушка этому верила, да и не мудрено было верить, потому что должник принадлежал к одной из лучших фамилий,
имел перед собою блестящую карьеру и получал хорошие доходы с имений и хорошее жалованье по службе. Денежные затруднения, из которых старушка его выручила, были последствием какого-то мимолетного увлечения или неосторожности за картами в дворянском клубе, что поправить ему было, конечно, очень легко, — «лишь бы только доехать до Петербурга».
Мы перешли в кабинет Балалайкина, и хотя он умолял нас прежде всего просмотреть приобретенную им в Париже коллекцию фотографических картинок, но мы переломили себя и отложили это благонамеренное занятие до более благоприятного времени. Усевшись кругом стола, покуривая удивительнейшие"non plus ultra"[Высшего качества.] и
имея перед собой рюмки с душистым ликером des iles [С островов.], мы были совершенно готовы к восприятию исповеди вольнонаемного редактора газеты «Краса Демидрона».
В экипаже я сидел рядом с Биче,
имея перед собой Ботвеля, который, по многим приметам, был для Биче добрым приятелем, как это случается между молодыми людьми разного пола, связанными родством, обоюдной симпатией и похожими вкусами.
Неточные совпадения
Может быть, Катерина Ивановна считала
себя обязанною
перед покойником почтить его память «как следует», чтобы знали все жильцы и Амалия Ивановна в особенности, что он был «не только их совсем не хуже, а, может быть, еще и гораздо получше-с» и что никто из них не
имеет права
перед ним «свой нос задирать».
«А отчего у меня до сих пор нет ее портрета кистью? — вдруг спросил он
себя, тогда как он, с первой же встречи с Марфенькой,
передал полотну ее черты, под влиянием первых впечатлений, и черты эти вышли говорящи, „в портрете есть правда, жизнь, верность во всем… кроме плеча и рук“, — думал он. А портрета Веры нет; ужели он уедет без него!.. Теперь ничто не мешает, страсти у него нет, она его не убегает…
Имея портрет, легче писать и роман:
перед глазами будет она, как живая…
Потом — истинно ли ты
перед своей совестью поступаешь так, как ты поступаешь, или делаешь это для людей, для того, чтобы похвалиться
перед ними?» спрашивал
себя Нехлюдов и не мог не признаться, что то, что будут говорить о нем люди,
имело влияние на его решение.
Обе мастерские были тесно связаны между
собою,
передавали одна другой заказы, когда одна была завалена ими, а другая
имела время исполнить их.
Если бы Кирсанов рассмотрел свои действия в этом разговоре как теоретик, он с удовольствием заметил бы: «А как, однако же, верна теория; самому хочется сохранить свое спокойствие, возлежать на лаврах, а толкую о том, что, дескать, ты не
имеешь права рисковать спокойствием женщины; а это (ты понимай уж сам) обозначает, что, дескать, я действительно совершал над
собою подвиги благородства к собственному сокрушению, для спокойствия некоторого лица и для твоего, мой друг; а потому и преклонись
перед величием души моей.