Неточные совпадения
Публика начала сбираться почти не позже актеров, и первая приехала одна дама с мужем, у которой, когда ее сыновья жили еще при ней, тоже был в доме театр; на этом основании она, званая и незваная, обыкновенно ездила на все домашние
спектакли и всем говорила: «У нас самих это было — Петя и Миша (ее сыновья) сколько раз это делали!» Про мужа ее, служившего контролером в той же казенной палате, где и Разумов, можно было сказать только одно, что он целый день пил и никогда не был пьян, за каковое свойство, вместо настоящего имени: «Гаврило Никанорыч», он был называем: «Гаврило Насосыч».
— Да, театр, но только не дурацкий, разумеется, как обыкновенно играют на благородных
спектаклях, а настоящий, эстетический, чтобы пиесу, как оперу, по нотам разучить.
— Во всяком случае! — отвечала Анна Ивановна, окончательно решившаяся участвовать в
спектакле.
Дама сердца у губернатора очень любила всякие удовольствия, и по преимуществу любила она составлять благородные
спектакли — не для того, чтобы играть что-нибудь на этих
спектаклях или этак, как любили другие дамы, поболтать на репетициях о чем-нибудь, совсем не касающемся театра, но она любила только наряжаться для театра в костюмы театральные и, может быть, делала это даже не без цели, потому что в разнообразных костюмах она как будто бы еще сильней производила впечатление на своего сурового обожателя: он смотрел на нее, как-то более обыкновенного выпуча глаза, через очки, негромко хохотал и слегка подрягивал ногами.
— А я сейчас от губернатора, — начал Иларион Ардальоныч, обращаясь снова к Вихрову. — Он поручил мне передать вам, как это назвать… приказание его, предложение, просьбу. Здесь затевается благородный
спектакль, и брат Виссарион почему-то сказал ему, что вы — актер отличный, и губернатор просит вас непременно принять участие в составе его
спектакля, и так как это дело спешное, то не медля же ехать к madame Пиколовой, которая всем этим делом орудует.
— Мне, значит, в вашем
спектакле и нет никакой роли — бедная я, бедная! — проговорила как-то шутя, но в глубине души с грустью, Юлия.
Перед наступлением первой репетиции он беспрестанно ездил ко всем участвующим и долго им толковал, что если уж играть что-либо на благородных
спектаклях, так непременно надо что-нибудь большое и умное, так что все невольно прибодрились и начали думать, что они в самом деле делают что-то умное и большое; даже председатель казенной палаты не с таким грустным видом сидел и учил роль короля Клавдия; молодежь же стала меньше насмешничать.
— Господин губернатор ранее должен был бы подумать об этом; я, сколько здесь ни было благородных
спектаклей, во всех в них участвовал.
В городе между тем, по случаю этого
спектакля, разные небогатые городские сплетницы, перебегая из дома в дом, рассказывали, что Пиколова сделала себе костюм для Офелии на губернаторские, разумеется, деньги в тысячу рублей серебром, — что инженер Виссарион Захаревский тоже сделал себе и сестре костюм в тысячу рублей: и тот действительно сделал, но только не в тысячу, а в двести рублей для Юлии и в триста для себя; про Вихрова говорили, что он отлично играет.
Молодежь, участвующая в
спектакле, жаловалась, что на репетициях заведена такая строгость: чуть кто опоздает, губернатор, по наущению Вихрова, сейчас же берет с виновного штраф десять рублей в пользу детского приюта.
Наступил, наконец, и час
спектакля.
— Хорошо, поедем! — согласилась Мари, и после
спектакля они, в самом деле, отправились к Донону, где Вихров заказал хороший ужин, потребовал шампанского, заставил Мари выпить его целые два стакана; сам выпил бутылки две.