Неточные совпадения
Полковник был от души рад отъезду последнего, потому что мальчик этот, в самом деле, оказался ужасным шалуном: несмотря на то, что все-таки был не дома, а в гостях, он успел уже слазить на все крыши, отломил у коляски дверцы, избил маленького крестьянского мальчишку и, наконец, обжег себе в кузнице страшно
руку.
Полковник поморщился, поежился, но махнул
рукой и отдал.
— А как хозяйство-то оставить, — на кого? Разорят совсем! — воскликнул
полковник, почти в отчаянии разводя
руками.
По вечерам, — когда
полковник, выпив рюмку — другую водки, начинал горячо толковать с Анной Гавриловной о хозяйстве, а Паша, засветив свечку, отправлялся наверх читать, — Еспер Иваныч, разоблаченный уже из сюртука в халат, со щегольской гитарой в
руках, укладывался в гостиной, освещенной только лунным светом, на диван и начинал негромко наигрывать разные трудные арии; он отлично играл на гитаре, и вообще видно было, что вся жизнь Имплева имела какой-то поэтический и меланхолический оттенок: частое погружение в самого себя, чтение, музыка, размышление о разных ученых предметах и, наконец, благородные и возвышенные отношения к женщине — всегда составляли лучшую усладу его жизни.
Полковник остался окончательно доволен Симоновым. Потирая от удовольствия
руки, что обеспечил таким образом материальную сторону своего птенчика, он не хотел медлить заботами и о духовной стороне его жизни.
Полковник махнул
рукой и велел везти скорее; экипаж уехал.
Павел наконец проснулся и, выйдя из спальни своей растрепанный, но цветущий и здоровый, подошел к отцу и, не глядя ему в лицо, поцеловал у него
руку.
Полковник почти сурово взглянул на сына.
Все поднялись.
Полковник сейчас же подал Александре Григорьевне
руку. Это был единственный светский прием, который он очень твердо знал.
— Павел Михайлович, — начал он, становясь перед сыном, — так как вы в Москве очень мало издерживали денег, то позвольте вот вам поклониться пятьюстами рублями. — И, поклонившись сыну в пояс,
полковник протянул к нему
руку, в которой лежало пятьсот рублей.
— Благодарю покорно! — говорил
полковник, стоя перед нею, немного наклонившись и растопырив
руки.
— Вот-с, как это было, — начал Михаил Поликарпович, — не
полковник, а майор подошел к ней, и только было наклонился, чтобы
руку ей подать и отвести в карету, она выхватила из-под фартука кинжал да и пырнула им его.
На все это Павел ответил
полковнику только пожатием
руки и небольшою улыбкою.
— Ну-с, так до свиданья! — сказал
полковник и нежно поцеловал у жены
руку. — До скорого свиданья! — прибавил он Павлу и, очень дружески пожав ему
руку, вышел тою же осторожною походкой.
Неточные совпадения
― А! вот и они! ― в конце уже обеда сказал Степан Аркадьич, перегибаясь через спинку стула и протягивая
руку шедшему к нему Вронскому с высоким гвардейским
полковником. В лице Вронского светилось тоже общее клубное веселое добродушие. Он весело облокотился на плечо Степану Аркадьичу, что-то шепча ему, и с тою же веселою улыбкой протянул
руку Левину.
И вот из ближнего посада, // Созревших барышень кумир, // Уездных матушек отрада, // Приехал ротный командир; // Вошел… Ах, новость, да какая! // Музыка будет полковая! //
Полковник сам ее послал. // Какая радость: будет бал! // Девчонки прыгают заране; // Но кушать подали. Четой // Идут за стол
рука с
рукой. // Теснятся барышни к Татьяне; // Мужчины против; и, крестясь, // Толпа жужжит, за стол садясь.
— А разве ты позабыл, бравый
полковник, — сказал тогда кошевой, — что у татар в
руках тоже наши товарищи, что если мы теперь их не выручим, то жизнь их будет продана на вечное невольничество язычникам, что хуже всякой лютой смерти? Позабыл разве, что у них теперь вся казна наша, добытая христианскою кровью?
— Отступайте, отступайте скорей от стен! — закричал кошевой. Ибо ляхи, казалось, не выдержали едкого слова, и
полковник махнул
рукой.
— А так, что уж теперь гетьман, зажаренный в медном быке, лежит в Варшаве, а полковничьи
руки и головы развозят по ярмаркам напоказ всему народу. Вот что наделали
полковники!