Неточные совпадения
— А ты, — прибавил он Плавину, — ступай,
брат, по гримерской части — она ведь и в жизни и в службе нужна
бывает: где, знаешь, нутра-то не надо, а сверху только замазывай, — где сути-то нет, а есть только, как это
у вас по логике Кизеветтера [Кизеветтер Иоганн (1766—1819) — немецкий философ, последователь Канта.
Опытный наблюдатель, конечно бы, в ее наружности, как и в наружности ее
братьев, заметил нечто не совсем благородное; так, например, черты лица
у нее были какие-то закругленные, кожа заметно грубовата, белокурые волосы, как
бывает это
у горничных, какого-то грязного цвета.
— Есть недурные! — шутил Вихров и, чтобы хоть немножко очистить свою совесть перед Захаревскими, сел и написал им,
брату и сестре вместе, коротенькую записку: «Я, все время занятый разными хлопотами, не успел
побывать у вас и хотел непременно исполнить это сегодня; но сегодня, как нарочно, посылают меня по одному экстренному и секретному делу — так что и зайти к вам не могу, потому что за мной, как страж какой-нибудь, смотрит мой товарищ, с которым я еду».
— Случилось это, — отвечал Живин, встав уже со своего стула и зашагав по балкону… — возвратилась она от
братьев, я пришел, разумеется, к ним, чтобы наведаться об тебе; она, знаешь, так это ласково и любезно приняла меня, что я, разумеется, стал
у них часто
бывать, а там… слово за слово, ну, и натопленную печь раскалить опять нетрудно, — в сердчишке-то
у меня опять прежний пламень вспыхнул, — она тоже, вижу, ничего: приемлет благосклонно разные мои ей заявления; я подумал: «Что, мол, такое?!» — пришел раз домой и накатал ей длиннейшее письмо: так и так, желаю получить вашу руку и сердце; ну, и получил теперь все оное!
Она ушла. Прибавлю, забегая вперед: она сама поехала отыскивать Ламберта; это была последняя надежда ее; сверх того,
побывала у брата и у родных Фанариотовых; понятно, в каком состоянии духа должна была она вернуться.
Неточные совпадения
Он ожидал найти то же состояние самообманыванья, которое, он слыхал, так часто
бывает у чахоточных и которое так сильно поразило его во время осеннего приезда
брата.
— Да чего ты так… Что встревожился? Познакомиться с тобой пожелал; сам пожелал, потому что много мы с ним о тебе переговорили… Иначе от кого ж бы я про тебя столько узнал? Славный,
брат, он малый, чудеснейший… в своем роде, разумеется. Теперь приятели; чуть не ежедневно видимся. Ведь я в эту часть переехал. Ты не знаешь еще? Только что переехал.
У Лавизы с ним раза два
побывали. Лавизу-то помнишь, Лавизу Ивановну?
— Ну, рассказывай, — предложил он, присматриваясь к
брату. Дмитрий, видимо, только что постригся, побрился, лицо
у него простонародное, щетинистые седые усы делают его похожим на солдата, и лицо обветренное, какие
бывают у солдат в конце лета, в лагерях. Грубоватое это лицо освещают глаза серовато-синего цвета, в детстве Клим называл их овечьими.
— Сочинил — Савва Мамонтов, миллионер, железные дороги строил, художников подкармливал, оперетки писал. Есть такие французы? Нет таких французов. Не может быть, — добавил он сердито. — Это только
у нас
бывает.
У нас,
брат Всеволод, каждый рядится… несоответственно своему званию. И — силам. Все ходят в чужих шляпах. И не потому, что чужая — красивее, а… черт знает почему! Вдруг — революционер, а — почему? — Он подошел к столу, взял бутылку и, наливая вино, пробормотал:
Макаров
бывал у Лидии часто, но сидел недолго; с нею он говорил ворчливым тоном старшего
брата, с Варварой — небрежно и даже порою глумливо, Маракуева и Пояркова называл «хористы», а дядю Хрисанфа — «угодник московский». Все это было приятно Климу, он уже не вспоминал Макарова на террасе дачи, босым, усталым и проповедующим наивности.