— И последнее время, — не унимался, однако, Миклаков, — княгиня, как известно вам, сделалась очень любезна с бароном Мингером, и это, изволите видеть, оскорбляет
самолюбие князя, и он даже полагает, что за подобные поступки княгини ему будто бы целый мир плюет в лицо.
Неточные совпадения
Елена все это время полулежала в гостиной на диване: у нее страшно болела голова и на душе было очень скверно. Несмотря на гнев свой против
князя, она начинала невыносимо желать увидеть его поскорей, но как это сделать: написать ему письмо и звать его, чтобы он пришел к ней, это прямо значило унизить свое
самолюбие, и, кроме того, куда адресовать письмо? В дом к
князю Елена не решалась, так как письмо ее могло попасться в руки княгини; надписать его в Роше-де-Канкаль, — но придет ли еще туда
князь?
— Вовсе не фиктивное! — возразил
князь. — Потому что тут оскорбляется мое
самолюбие, а
самолюбие такое же естественное чувство, как голод, жажда!
— До свиданья! — сказал и Миклаков, и хоть по выражению лица его можно было заключить о его желании побеседовать еще с
князем, однако он ни одним звуком не выразил того, имея своим правилом никогда никакого гостя своего не упрашивать сидеть у себя долее, чем сам тот желал: весело тебе, так сиди, а скучно — убирайся к черту!.. По
самолюбию своему Миклаков был демон!
У Елены оставался еще один мотив для убеждения
князя, который она не хотела было высказывать ему по
самолюбию своему, говорившему ей, что
князь сам должен был это знать и чувствовать в себе; как бы то ни было, однако, Елена решилась на этот раз отложить в сторону всякую гордость.
К тому же явление пожилого и сановитого отца семейства, в белом галстуке и во фраке, со шляпой в руке, приехавшего нарочно из дальних стран по первому слуху о князе, могло произвести чрезвычайно приятный эффект, могло даже польстить
самолюбию князя.
Неточные совпадения
Кроме этого, главного, страдало и мелочное
самолюбие: проигрыш унижал меня перед
князем, перед Версиловым, хотя тот ничего не удостоивал говорить, перед всеми, даже перед Татьяной, — так мне казалось, чувствовалось.
— А это… а это — мой милый и юный друг Аркадий Андреевич Дол… — пролепетал
князь, заметив, что она мне поклонилась, а я все сижу, — и вдруг осекся: может, сконфузился, что меня с ней знакомит (то есть, в сущности, брата с сестрой). Подушка тоже мне поклонилась; но я вдруг преглупо вскипел и вскочил с места: прилив выделанной гордости, совершенно бессмысленной; все от
самолюбия.
Я,
князь, не по расчету в этот мрак иду, — продолжал он, проговариваясь, как уязвленный в своем
самолюбии молодой человек, — по расчету я бы ошибся наверно, потому и головой, и характером еще не крепок.
Я объяснил при этом мою догадку, что, во-первых, вероятно, дурной исход процесса сильно расстроил и потряс его, не говоря уже о том, насколько было уязвлено его
самолюбие торжеством над ним
князя и сколько негодования возродилось в нем при таком решении дела.
Понятно, что, в виду такого темного будущего, я решился во что бы ни стало, даже с пожертвованием своего
самолюбия, воспрепятствовать союзу Тебенькова с
князем.