Неточные совпадения
Кисельников. У меня
тесть деловой человек, я отдам ему
деньги на его обороты, он мне будет проценты платить.
Кисельников. Коли
тесть даст
денег, так оживит. Вот он теперь несостоятельным объявился. А какой он несостоятельный. Ничего не бывало. Я вижу, что ему хочется сделку сделать. Я к нему приставал; с тобой, говорит, поплачусь. А что это такое «поплачусь»?.. Все ли он заплатит или только часть? Да уж хоть бы половину дал или хоть и меньше, все бы мы сколько-нибудь времени без нужды пожили; можно бы и Лизаньке
на приданое что-нибудь отложить.
Погуляев. А ты
на мои
деньги тестю рому купил. Чудак ты этакой!
Неточные совпадения
Такое поведение, конечно, больше всего нравилось Анфусе Гавриловне, ужасно стеснявшейся сначала перед женихом за пьяного мужа, а теперь жених-то в одну руку с ней все делал и даже сам укладывал спать окончательно захмелевшего
тестя. Другим ужасом для Анфусы Гавриловны был сын Лиодор, от которого она прямо откупалась: даст
денег, и Лиодор пропадет
на день,
на два. Когда он показывался где-нибудь
на дворе, девушки сбивались, как овечье стадо, в одну комнату и запирались
на ключ.
Тут никто не может ни
на кого положиться: каждую минуту вы можете ждать, что приятель ваш похвалится тем, как он ловко обсчитал или обворовал вас; компаньон в выгодной спекуляции — легко может забрать в руки все
деньги и документы и засадить своего товарища в яму за долги;
тесть надует зятя приданым; жених обочтет и обидит сваху; невеста-дочь проведет отца и мать, жена обманет мужа.
Ну, конечно-с, тут разговаривать нечего: хочь и ругнул его
тесть, может и чести коснулся, а
деньги все-таки отдал.
На другой же день Иван Петрович, как ни в чем не бывало. И долго от нас таился, да уж после, за пуншиком, всю историю рассказал, как она была.
На всякий случай Патап Максимыч отложил, сколько надо,
денег ради умягчения консисторских сердец,
на случай, ежели б свибловский поп Сушило подал заявление, что, дескать, повенчанный им в церкви купец Василий Борисов купно со своим
тестем, торгующим по свидетельству первого рода крестьянином Патапом Максимовым Чапуриным, главнейшим коноводом зловредного раскола, окрестили новорожденного младенца в доме означенного Чапурина в не дозволенной правительством моленной при действии тайно проживающего при городецкой часовне беглого священника Иоанна Бенажавского.
Благодаря сильной протекции этих двух братьев и
деньгам тестя-банкира, имевшего крупные денежные связи, грамота
на баронство фон Зайниц досталась не так трудно, как тому первому Зайницу, о котором врал шведский пастор.