Неточные совпадения
Степан. Что ты, братец, смотришь? Незавидное кушанье! Тонкое житье! Третий
день вот селедками пробавляюсь, а что в них проку-то, только пьешь да в животе бурчит.
Степан. Жениться хочет, из себя очень красив… Как женюсь, говорит, на богатой, все
дела поправлю.
Бородкин. Если вы теперича попробуете, так вы завсегда будете предпочитать брать у меня. А я вам, Селиверст Потапыч, завсегда могу этим
делом услужить.
Маломальский. Теперича, если ты ведешь свой
дела правильно и, значит, аккуратно… ну, и никто тебя не может замарать.
Маломальский. Слушай, ты! Оставь втуне… пренебреги! Как ты свой круг имеешь
дела, и действуешь ты, примерно, в этом круге… так ты и должон действовать, и тебе ничего не может препятствовать никто.
Никого я не трогаю, значит никому до меня
дела нет.
Бородкин. Это
дело будет касаться Максима Федотыча… Я теперича буду вас просить замолвить за меня словечко.
Маломальский. Такое
дело примерно… важное, рассудку требует.
Маломальский. Погода…
дело говорю. Гм!.. Выпьем сперва-наперва.
Ну, и значит… он просит меня, чтобы я руководствовал его… всему этому
делу.
Русаков. У тебя, сват, не разберешь — так ли ты городишь, зря, или ты про
дело толкуешь.
Маломальский. Про
дело, сват.
Русаков. Да что вам сказать-то? Ты знаешь, Дуня у меня одна… Одно утешение только и есть. Мне не надо ни знатного, ни богатого, а чтобы был добрый человек да любил Дунюшку, а мне бы любоваться на их житье… право, так. Я, значит, должен это
дело сделать с разумом, потому мне придется за нее богу отвечать.
Статочное ли
дело, чтоб поверить девке, кто ей понравится!..
Известно,
дело девичье — глупое…
Все ты не
дело толкуешь!..
Маломальский. Жена, молчи!
дело сделали… теперь гуляй!..
Маломальский. Жена! Поди сюда…
дело сделали…
Вихорев.
Дело в том, Баранчевский, что мне нужны деньги. Состояние, которое у меня было когда-то, давно прожито, имение расстроено. Мой друг! мне жить нечем, мне не с чем в Москву приехать, а я там много должен. Мне нужно жениться на богатой во что бы то ни стало; это единственное средство.
Вихорев. Нет, послушай, Баранчевский, неужели в самом
деле у Максима Федотыча полмиллиона?
Вихорев. Теперь ты возьми в расчет мой меланхолический характер: мне и так все кажется в черном цвете, а во время безденежья… ты себе и вообразить не можешь… При деньгах я совсем другой человек: я делаюсь весел, развязен, могу заняться
делом… Нет, Андрюша, в самом
деле!.. Особенно в последнее время, обстоятельства были очень плохи, такая, братец, тоска нашла, хандрить начал. Серьезно я говорю, помоги, Баранчевский.
Вихорев (ухватывая его за талию). Так-то, Андрюша!.. вот дела-то!.. Привел бог свидеться!.. Однако ты потолстел.
Авдотья Максимовна. Я уж, право, не знаю, что мне делать с этим
делом, такая-то напасть на меня!
Что это со мной, тетенька, за чудо сделалось! Я надивиться не могу, как полюбила я Виктора Аркадьича!.. И надо же было этому
делу сделаться!.. Беда, да и только…
Бородкин. Да вам-то какое теперича до этого
дело?
Бородкин. Опять-таки это не ваше
дело. Нешто я за вами…
Арина Федотовна. А оттого, что не хочу, чтоб надо мной мужчина командовал. Все они невежи и очень много о себе думают. Да и опять это не твое
дело.
Бородкин. Да что с вами разговаривать! Разговаривать-то с вами нечего, потому что вы не
дело толкуете… все равно, что воду толочь. (Берет гитару и настраивает.) Я буду разговаривать с Максимом Федотычем.
Бородкин. Хоша бы и так, все это наше
дело… Вас не спросим. (Берет несколько аккордов и поет вполголоса русские мотивы.)
Бородкин. Да вы что ж такое, в самом
деле!.. Все мужик да мужик!..
Бородкин. Полноте обижать-то, Арина Федотовна, мы на этакие
дела не пойдем-с. Эх, Авдотья Максимовна, вспомните-с! Было времячко-с, да, должно быть, прошло-с! Должно быть, лучше нас нашли-с.
Бородкин. Знаем мы эти речи-то. Оне хороши, пока вы их слушаете. Бывало, сидишь в лавке, вечера-то ждешь не дождешься, вся душа изомрет, и то и другое передумаешь, что тебе сказать-то, а как придешь, и слова не выговоришь. А скажется слово, так от сердца, что душа чувствует; а у них речи ученые — говорят одно, а думают другое. Видимое
дело, что ему твои деньги нужны; нешто б он не нашел невесту помимо тебя.
Авдотья Максимовна. Что же мне делать-то! На грех я его увидела! Так вот с тех пор из ума нейдет, и во сне все его вижу. Словно я к нему привороженная какая. (Сидит задумавшись.) И нет мне никакой радости!,. Прежде я веселилась, девка, как птичка порхала, а теперь сижу вот, как к смерти приговоренная, не веселит меня ничто, не глядела б я ни на кого. Уж и что я, бедная, в эти
дни слез пролила!.. Ведь надо ж быть такой беде!..
Какие бывают
дела, Иванушка!
Дети ли не почитают родителей, жены ли живут с мужьями неладно — все это
дело вражье.
Русаков. Как, батюшка, не бывать, в Москву по
делам езжал.
Вихорев. Нет, в самом
деле. Много есть купцов, да все в них нет того, что я вижу в вас — этой патриархальности… Знаете ли что, Максим Федотыч?.. Ваша доброта, ваше простодушие, наконец ваш ум дают мне смелость говорить с вами откровенно… Я надеюсь, что вы на меня не обидитесь?
Русаков. Не
дело вы говорите. Вы люди благородные, ищите себе барышень… воспитанных, а уж наших-то дур оставьте нам, мы своим-то найдем женихов каких-нибудь дешевеньких.
Русаков. Нечего нам об этом разговаривать — это
дело несбыточное. Поищите себе другую, я свою не отдам.
Арина Федотовна. Виктор Аркадьич, как
дела?
Авдотья Максимовна. Я уж думала, и
дни думала, и ночи напролет думала, не смыкаючи глаз. Без него мне не мил белый свет! Я от тоски да от слез в гроб сойду!
Русаков. Ты, сестра, молчи — это не твое
дело. Дуня, не дури! Не печаль отца на старости лет. Выкинь блажь-то из головы. Отец лучше тебя знает, что делает. Ты думаешь, ему ты нужна? Ему деньги нужны, дура! Он тебя только обманывает, он выманит деньги-то, а тебя прогонит через неделю. У меня есть для тебя жених: Иван Петрович; уж я ему обещал.
Русаков. Да что ж вы в самом
деле, с ума, что ли, сошли! Да как вы смеете со мной так разговаривать? Ты еще, дура, тут своими разговорами девку с толку сбиваешь, из ума выводишь. От тебя-то вся и беда. Что у тебя, вместо головы-то, надето? Кабы не твоя болтовня, смела б она так с отцом разговаривать?
Русаков. Ох, Дунюшка, не верится мне… Ну, да вот мы это узнаем. Дело-то простое. Я ему скажу, что за тобой ничего не дам; коли любит, пускай так берет. Коли любит, возьмет и так.
Русаков. Поди, Дунюшка, помолись, а мне нужно по
делу сходить. Прощай! (Целует ее и уходит.)
Степан. Разве с ними сговоришь? Известное
дело — мужики. Говорят: сейчас будет готово.
Вихорев. Послушай, мой друг! Ты сама мне говорила, что Максим Федотыч согласен; так за что же он будет сердиться? Я тебе скажу откровенно, я тебя увез потому, что у меня был тут свой расчет. Я знаю, что старики упрямы; нынче он согласен, а завтра, пожалуй, заупрямится, как лошадь. Ну, что ж хорошего?.. А уж как дело-то сделано, так назад не воротишь.
Вихорев. Полно, перестань! Это
дело невозможное, об этом и говорить нечего. (Встает и ходит по комнате, Авдотья Максимовна плачет.) Что ж это лошадей не дают? Это ужасно!.. Ну, об чем ты плачешь, скажи?.. (Напевает.)
Вихорев. Гм! Дело-то скверно!.. (Берет себя за голову.) А-ах!
Вихорев. Видимое
дело, что человеку деньги нужны, коли он на купчихе хочет жениться! Влюбиться-то бы я и в Москве нашел в двадцать раз лучше, а то всякая дура думает, что в нее влюблены без памяти.