Неточные совпадения
Юсов. Эка важность, правописание!
Не все вдруг, привыкнешь. Напиши сначала черновую, да и попроси поправить, а потом уж
с этого и пиши. Слышишь, что я
говорю?
Сейчас я там был (показывая на кабинет), так
говорили (тихо):
не знаю, что
с племянником делать! Пойми из этого.
Жадов.
С вами лучше
не говорить, Аким Акимыч; вы всегда на грубость напрашиваетесь. (Отходит и садится на авансцене.)
Вышневский. Пожалуйста,
не думай, чтобы ты
говорил что-нибудь новое. Всегда это было и всегда будет. Человек, который
не умел или
не успел нажить себе состояние, всегда будет завидовать человеку
с состоянием — это в натуре человека. Оправдать зависть тоже легко. Завидующие люди обыкновенно
говорят: я
не хочу богатства; я беден, но благороден.
Вышневский. Почти все. Есть, конечно, исключения; но мудрено, чтоб на твою долю выпало это исключение. Для этого надобно пожить, поискать, а
не влюбляться, как ты, в первую встречную. Послушай, я
с тобой буду
говорить как родственник, потому что мне жаль тебя. Что ты, в самом деле, о себе думаешь? Как ты будешь жить
с женой без средств?
Вышневский. Как это громко: «никогда!» и как это глупо вместе
с тем! Я так думаю, что ты возьмешься за ум; я довольно видел таких примеров, только смотри
не опоздай. Теперь у тебя есть случай и покровительство, а тогда может
не быть: ты испортишь карьеру, товарищи твои уйдут вперед, трудно будет тебе начинать опять сначала. Я
говорю тебе как чиновник.
Вышневский. Ну, так живи, как знаешь, без поддержки. На меня уж
не надейся. Мне надоело и говорить-то
с тобой.
Юлинька. Надобно замечать из разговора, у кого что есть, кто на что надеется. Коли теперь нет, так в виду чего
не имеет ли. Уж сейчас из слов видно, кто какой человек. Твой Жадов что
говорит с тобой, как вы одни остаетесь?
Кукушкина. Ты молчи!
не с тобой
говорят. Тебе за глупость Бог счастье дал, так ты и молчи. Как бы
не дурак этот Жадов, так бы тебе век горе мыкать, в девках сидеть за твое легкомыслие. Кто из умных-то тебя возьмет? Кому надо? Хвастаться тебе нечем, тут твоего ума ни на волос
не было: уж нельзя сказать, что ты его приворожила — сам набежал, сам в петлю лезет, никто его
не тянул. А Юлинька девушка умная, должна своим умом себе счастье составить. Позвольте узнать, будет от вашего Белогубова толк или нет?
Белогубов.
Не может быть-с. Это один разговор; мужчины обыкновенно комплименты
говорят, а барышни им
не верят,
говорят, что мужчины обманщики.
Белогубов. Теперь скоро-с. Обещали. Как только получу место, так в ту ж минуту… только платье новое сошью… Я уж и маменьке говорил-с. Вы
не сердитесь, Юлия Ивановна, потому что
не от меня зависимо. Пожалуйте ручку.
Полина. Ну, смотрите же. Я вам по простоте скажу. (Тиxo.) У нас в доме все обман, все, все, решительно все. Вы, пожалуйста, ничему
не верьте, что вам
говорят. За нами ничего нет. Маменька
говорит, что нас любит, а совсем
не любит, только хочет поскорее
с рук сбыть. Женихам в глаза льстит, а за глаза ругает. Нас заставляет притворяться.
А теперь и
поговорить не с кем.
Жадов. Для меня было бы ужасно убедиться в том, что ты
говоришь. Нет, я надеюсь, что ты меня поймешь наконец. Теперь много работы у меня; а вот будет поменьше, мы
с тобой займемся. Утром будешь работать, а по вечерам будем читать. Тебе многое надо прочесть, ты ведь ничего
не читала.
Жадов (
с умоляющим видом). Нет, нет, Полина,
не все еще. Много, много мне нужно еще сказать тебе. Ты многого
не знаешь. Кабы можно было мне вдруг передать тебе свою душу, передать то, о чем думал и мечтал я, как бы я был счастлив! Давай
поговорим, Полина,
поговорим. Ты только, ради Бога, слушай, одной милости прошу у тебя.
Вышневская.
Не говорите про семейство! У вас его никогда
не было. Вы даже
не знаете, что такое семейство! Позвольте же теперь, Аристарх Владимирыч, высказать вам все, что я перенесла, живя
с вами.
Но прошла неделя, другая, третья, и в обществе не было заметно никакого впечатления; друзья его, специалисты и ученые, иногда, очевидно из учтивости, заговаривали о ней. Остальные же его знакомые, не интересуясь книгой ученого содержания, вовсе
не говорили с ним о ней. И в обществе, в особенности теперь занятом другим, было совершенное равнодушие. В литературе тоже в продолжение месяца не было ни слова о книге.
Неточные совпадения
Хлестаков. Я
не шутя вам
говорю… Я могу от любви свихнуть
с ума.
Осип.
Говорит: «Этак всякий приедет, обживется, задолжается, после и выгнать нельзя. Я,
говорит, шутить
не буду, я прямо
с жалобою, чтоб на съезжую да в тюрьму».
Бобчинский. Возле будки, где продаются пироги. Да, встретившись
с Петром Ивановичем, и
говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та, которую получил Антон Антонович из достоверного письма?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая,
не знаю, за чем-то была послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву.
Городничий (
с неудовольствием).А,
не до слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд
с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его
не тронь. «Мы,
говорит, и дворянам
не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Анна Андреевна. Пустяки, совершенные пустяки! Я никогда
не была червонная дама. (Поспешно уходит вместе
с Марьей Антоновной и
говорит за сценою.)Этакое вдруг вообразится! червонная дама! Бог знает что такое!