Кабанова. Ты бы, кажется, могла и помолчать, коли тебя не спрашивают. Не заступайся, матушка, не обижу, небось! Ведь он мне тоже сын; ты этого не забывай! Что ты выскочила в глазах-то поюлить! Чтобы видели,
что ли, как ты мужа любишь? Так знаем, знаем, в глазах-то ты это всем доказываешь.
Дико́й. Да что ты ко мне лезешь со всяким вздором! Может, я с тобой и говорить-то не хочу. Ты должен был прежде узнать, в расположении я тебя слушать, дурака, или нет. Что я тебе — ровный,
что ли? Ишь ты, какое дело нашел важное! Так прямо с рылом-то и лезет разговаривать.
Дико́й. Отчет,
что ли, я стану тебе давать! Я и поважней тебя никому отчета не даю. Хочу так думать о тебе, так и думаю. Для других ты честный человек, а я думаю, что ты разбойник, вот и все. Хотелось тебе это слышать от меня? Так вот слушай! Говорю, что разбойник, и конец! Что ж ты, судиться, что ли, со мной будешь? Так ты знай, что ты червяк. Захочу — помилую, захочу — раздавлю.
Дико́й (топнув ногой). Какое еще там елестричество! Ну как же ты не разбойник! Гроза-то нам в наказание посылается, чтобы мы чувствовали, а ты хочешь шестами да рожнами какими-то, прости Господи, обороняться. Что ты, татарин,
что ли? Татарин ты? А? говори! Татарин?
Дико́й. Что ж ты, украдешь,
что ли, у кого? Держите его! Этакой фальшивый мужичонка! С этим народом какому надо быть человеку? Я уж не знаю. (Обращаясь к народу.) Да вы, проклятые, хоть кого в грех введете! Вот не хотел нынче сердиться, а он, как нарочно, рассердил-таки. Чтоб ему провалиться! (Сердито.) Перестал, что ль, дождик-то?
Кабанов. Что ж мне, разорваться,
что ли! Нет, говорят, своего-то ума. И, значит, живи век чужим. Я вот возьму да последний-то, какой есть, пропью; пусть маменька тогда со мной, как с дураком, и нянчится.
Неточные совпадения
Кудряш.
Что тут: ой
ли! Я грубиян считаюсь; за
что ж он меня держит? Стало быть, я ему нужен. Ну, значит, я его и не боюсь, а пущай же он меня боится.
Ну, к
чему пристало! мне
ли уж нежности заводить?
Кабанова. Не слыхала, мой друг, не слыхала, лгать не хочу. Уж кабы я слышала, я бы с тобой, мой милый, тогда не так заговорила. (Вздыхает.) Ох, грех тяжкий! Вот долго
ли согрешить-то! Разговор близкий сердцу пойдет, ну, и согрешишь, рассердишься. Нет, мой друг, говори,
что хочешь, про меня. Никому не закажешь говорить: в глаза не посмеют, так за глаза станут.
Кабанова.
Что ты сиротой-то прикидываешься!
Что ты нюни-то распустил? Ну, какой ты муж? Посмотри ты на себя! Станет
ли тебя жена бояться после этого?
Варвара.
Что с тобой? Здорова
ли ты?
Глаша. Кто вас разберет, все вы друг на друга клеплете,
что вам ладно-то не живется? Уж у нас
ли, кажется, вам, странным, не житье, а вы все ссоритесь да перекоряетесь; греха-то вы не боитесь.
Феклуша. За неверность. Пойду я, милая девушка, по купечеству поброжу: не будет
ли чего на бедность. Прощай покудова!
Катерина. Не жалеешь ты меня ничего! Говоришь: не думай, а сама напоминаешь. Разве я хочу об нем думать; да
что делать, коли из головы нейдет. Об
чем ни задумаю, а он так и стоит перед глазами. И хочу себя переломить, да не могу никак. Знаешь
ли ты, меня нынче ночью опять враг смущал. Ведь я было из дому ушла.
Кабанова. Разговаривай еще! Ну, ну, приказывай! Чтоб и я слышала,
что ты ей приказываешь! А потом приедешь, спросишь, так
ли все исполнила.
Кабанов. Да не разлюбил; а с этакой-то неволи от какой хочешь красавицы жены убежишь! Ты подумай то: какой ни на есть, а я все-таки мужчина, всю-то жизнь вот этак жить, как ты видишь, так убежишь и от жены. Да как знаю я теперича,
что недели две никакой грозы надо мной не будет, кандалов этих на ногах нет, так до жены
ли мне?
Катерина. Да
что ты затеяла-то, греховодница! Можно
ли это! Подумала ль ты?
Что ты!
Что ты!
Мало
ли что в голову-то придет.
Катерина (с волнением). Ведь
что я себе готовлю! Где мне место-то, знаешь
ли?
Катерина. Э!
Что меня жалеть, никто виноват — сама на то пошла. Не жалей, губи меня! Пусть все знают, пусть все видят,
что я делаю! (Обнимает Бориса.) Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь
ли я людского суда? Говорят, даже легче бывает, когда за какой-нибудь грех здесь, на земле, натерпишься.
Кабанов.
Что ты испугалась! Ты думала, чужой? Это знакомый! Дядюшка здоров
ли?
Все сердце изорвалось! Не могу я больше терпеть! Матушка! Тихон! Грешна я перед Богом и перед вами! Не я
ли клялась тебе,
что не взгляну ни на кого без тебя! Помнишь, помнишь! А знаешь
ли,
что я, беспутная, без тебя делала? В первую же ночь я ушла из дому…
Кабанов. Собрался совсем, и лошади уж готовы. Так тоскует, беда! Уж я вижу,
что ему проститься хочется. Ну, да мало
ли чего! Будет с него. Враг ведь он мне, Кулигин! Расказнить его надобно на части, чтобы знал…
Борис (отходит несколько шагов и останавливается). Катя, нехорошо что-то! Не задумала
ли ты
чего? Измучусь я дорогой-то, думавши о тебе.
Кабанова. Не пущу, и не думай! Из-за нее да себя губить, стоит
ли она того! Мало нам она страму-то наделала, еще
что затеяла!
Кабанов (встает, к народу).
Что, голубчики, не видать
ли чего?
Слушая эти голоса, Левин насупившись сидел на кресле в спальне жены и упорно молчал на ее вопросы о том, что с ним; но когда наконец она сама, робко улыбаясь, спросила: «Уж не
что ли нибудь не понравилось тебе с Весловским?» его прорвало, и он высказал всё; то, что он высказывал, оскорбляло его и потому еще больше его раздражало.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Вот тебе на! (Вслух).Господа, я думаю,
что письмо длинно. Да и черт
ли в нем: дрянь этакую читать.
Хлестаков. Знаете
ли что? дайте их мне взаймы.
Хлестаков. Оробели? А в моих глазах точно есть что-то такое,
что внушает робость. По крайней мере, я знаю,
что ни одна женщина не может их выдержать, не так
ли?
Городничий. Знаете
ли,
что он женится на моей дочери,
что я сам буду вельможа,
что я в самую Сибирь законопачу?
Хлестаков. А мне нравится здешний городок. Конечно, не так многолюдно — ну
что ж? Ведь это не столица. Не правда
ли, ведь это не столица?