Неточные совпадения
Вася. Ум такой имеет в себе.
Уж каких-каких только прихотей своих он не исполняет! Пушку купил.
Уж чего еще! Ты только скажи! А? Пушку!
Чего еще желать
на свете?
Чего теперь у него нет? Все.
Гаврило. Ну, я-то
уж таковский, а за
что вы
на дочь-то? Никакого ей житья от вас нет. Это даже довольно подло с вашей стороны.
Гаврило. Будешь сердиться от такой-то жизни.
Уж хоть ты-то ее не огорчай! Я бы, кажется,
на твоем месте… Вот скажи она мне: пляши, Гаврило, — я плясать, поди в омут — я в омут. Изволь, мол, моя родная, изволь. Скажи мне, Вася, какой это такой секрет,
что одного парня девушки могут любить, а другого ни за
что на свете?
Силан. Ну, да
уж что! Коли слово знать,
на что лучше… Ты вон и часы… Скажешь, так, спроста.
Силан.
Что ходить-то! Он сам
на крыльцо выйдет. Он целый день
на крыльце сидит, все
на дорогу смотрит. И какой зоркий
на беспашпортных! Хоть сто человек-артель вали, как сейчас воззрится да поманит кого к себе: «А поди-ка сюда, друг любезный!» Так тут и есть. (Почесывает затылок). А то пойти! (Подходит к городническому дому). Аристарх.
Что только за дела у нас в городе! Ну,
уж обыватели! Самоеды! Да и те, чай, обходительнее. Ишь ты, чудное дело какое! Ну-ка! Господи благослови! (Закидывает удочку).
Очень
уж, говорят, видом разителен, так
что нет такого смелого человека, чтоб
на него прямо смотреть!
Вот и третий! Да их тут полон лес! Это
уж, надо быть, самый настоящий! И хмель у меня соскочил. Кричать аль нет! Да
чего кричать! Кроме лешего, никто не откликнется. (Машет рукой
на Аристарха). Наше место свято! (Шепчет). Не действует! Ну, теперь капут.
Как вы смели трогать-то ее своими грязными лапами! Она, как есть, голубка; а вы мало
чем лучше дьяволов. Вот она, шутка-то! И я-то, дурак, тешить вас взялся! Пора мне знать,
что у вас ни одной шутки без обиды не обходится. Первое ваше удовольствие — бедных да беззащитных обижать. (Приносят воды, он льет ей несколько капель
на голову).
Уж эта ли девушка не обижена, а тут вы еще. Дома ее заели совсем; вырвалась она кой-как...
Наркис. Не больно страшно. Ты меня не пугай! Я нынче и не такие страсти видел, да не испугался. Вот тебя бы
на этакую страсть, посмотрел бы я,
что ты заговорила. Тут
на одном такие сапоги были,
что у тебя от одних от сапог-то душа бы в пятки ушла. А
уж какие шляпы! Да всё с перьями. А у одного мешок
на голове, суконный.
Матрена. Да
уж конечно. Должна же я кому-нибудь
на вас плакаться. Кто за меня здесь заступится! По крайности я буду жаловаться родителю,
что вы меня острамили. Как вы были всю жизнь моим злодеем, так
чего же еще мне от вас дожидаться. А
что еще у нас с вами судбище будет большое.
Силан (останавливает). Постой! Куда ты?
Уж это шалишь, теперь
на мост!… Да
что за напасть! И не пущу… И не просись лучше. Ничего в этом хорошего,
уж поверь ты мне.
Параша (отцу). Не отдашь ты меня за него, так мы убежим да обвенчаемся. У него ни гроша, у меня столько же. Это нам не страшно. У нас от дела руки не отвалятся, будем хоть по базарам гнилыми яблоками торговать, а
уж в кабалу ни к кому не попадем! А дороже-то для меня всего: я верно знаю,
что он меня любить будет. Один день я его видела, а
на всю жизнь душу ему поверю.
Осип. Да, хорошее. Вот
уж на что я, крепостной человек, но и то смотрит, чтобы и мне было хорошо. Ей-богу! Бывало, заедем куда-нибудь: «Что, Осип, хорошо тебя угостили?» — «Плохо, ваше высокоблагородие!» — «Э, — говорит, — это, Осип, нехороший хозяин. Ты, говорит, напомни мне, как приеду». — «А, — думаю себе (махнув рукою), — бог с ним! я человек простой».
— Я
уж на что глуп, — сказал он, — а вы еще глупее меня! Разве щука сидит на яйцах? или можно разве вольную реку толокном месить? Нет, не головотяпами следует вам называться, а глуповцами! Не хочу я володеть вами, а ищите вы себе такого князя, какого нет в свете глупее, — и тот будет володеть вами!
Кабанов. Нет, постой!
Уж на что еще хуже этого. Убить ее за это мало. Вот маменька говорит: ее надо живую в землю закопать, чтоб она казнилась! А я ее люблю, мне ее жаль пальцем тронуть. Побил немножко, да и то маменька приказала. Жаль мне смотреть-то на нее, пойми ты это, Кулигин. Маменька ее поедом ест, а она, как тень какая, ходит, безответная. Только плачет да тает, как воск. Вот я и убиваюсь, глядя на нее.
— В тесноте, да не в обиде, — сказал певучим голосом улыбающийся Тарас и, как перышко, своими сильными руками поднял свой двухпудовый мешок и перенес его к окну. — Места много, а то и постоять можно, и под лавкой можно.
Уж на что покойно. А то вздорить! — говорил он, сияя добродушием и ласковостью.
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да
уж попробовать не куды пошло!
Что будет, то будет, попробовать
на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в
чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или
на другом каком языке… это
уж по вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо,
что у вас больные такой крепкий табак курят,
что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
Городничий (робея).Извините, я, право, не виноват.
На рынке у меня говядина всегда хорошая. Привозят холмогорские купцы, люди трезвые и поведения хорошего. Я
уж не знаю, откуда он берет такую. А если
что не так, то… Позвольте мне предложить вам переехать со мною
на другую квартиру.
«
На что, говорит, тебе муж? он
уж тебе не годится».
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то
уж говоря, чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой,
что лет
уже по семи лежит в бочке,
что у меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают
на Антона, и
уж, кажись, всего нанесешь, ни в
чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и
на Онуфрия его именины.
Что делать? и
на Онуфрия несешь.