Неточные совпадения
Душевную бы чистоту хранила и бесстрастие телесное, от злых бы и плотских отлучалась, стыденьем бы себя украшала, в нечистых беседах не беседовала, а пошлет Господь судьбу — делала бы супругу все ко благожитию, чад воспитала бы во благочестии, о
доме пеклась бы всячески, простирала бы руце своя на вся полезная, милость бы простирала к бедному и
убогому и тем возвеселила бы дни своего сожителя и лета бы его миром исполнила…
— Нет, друг, нет… Уж извини… Этого я сделать никак не могу. Хоть монастырь наш и
убогий, а без хлеба без соли из него не уходят. Обедня на исходе, отпоют, и тотчас за трапезу. Утешай гостя, отец Анатолий, угости хорошенько его, потчуй скудным нашим брашном. Да мне ж надо к господам письмецо написать… Да вели, отец Анатолий, Софрония-то одеть: свитку бы дали ему чистую, подрясник, рясу, чоботы какие-нибудь. Не годится в господском
доме в таком развращении быть.
— Куда мне с вами, батюшка! — повысив голос, сказала Аграфена Ивановна. — Мне ль,
убогой, таких гостей принимать?.. И подумать нельзя! И не приборно-то у меня и голодно. Поезжайте дальше по селу, родимые, — много там хороших
домов и богатых, в каждый вас с великим удовольствием пустят, а не то на площади, супротив церкви, постоялый двор. Туда въезжайте — хороший постоялый двор, чистый, просторный, и там во всем будет вам уваженье. А с меня, сироты, чего взять? С корочки на корочку, любезный, перебиваемся.
— Благодетель наш! Век за вас будем Бога молить. Не оставляете
убогих щедротами… Петрович-то как станет жалеть, что не посчастливилось ему видеть вас у себя в
доме.
Шли долго ли, коротко ли, // Шли близко ли, далеко ли, // Вот наконец и Клин. // Селенье незавидное: // Что ни изба — с подпоркою, // Как нищий с костылем, // А с крыш солома скормлена // Скоту. Стоят, как остовы, //
Убогие дома. // Ненастной, поздней осенью // Так смотрят гнезда галочьи, // Когда галчата вылетят // И ветер придорожные // Березы обнажит… // Народ в полях — работает. // Заметив за селением // Усадьбу на пригорочке, // Пошли пока — глядеть.
И вот, благословясь, я раздавала // По храмам Божьим на помин души, // И нищей братье по рукам, в раздачу, // Убогим, и слепым, и прокаженным, // Сиротам и в
убогие дома, // Колодникам и в тюрьмах заключенным, // В обители: и в Киев, и в Ростов, // В Москву и Углич, в Суздаль и Владимир, // На Бело-озеро, и в Галич, и в Поморье, // И в Грецию, и на святую Гору, // И не могла раздать.
— У Царицы Небесной, — твердо ответила Августа. — Покаместь она, матушка,
убогого дома нашего не оставила, какую еще нам искать заступницу?.. Не на помощь человеческую, на нее надежду возлагаем… Скажи, красавица, матушке Манефе: не погневалась бы, не посердитовала на нас, убогих, а не поеду я к ней на собрание.
Я нашел в этом
убогом доме гроб моих надежд, счастья целой моей жизни и любви моей, думал я; но, придя сюда, уверился, что это чувство, несмотря ни на какие свидетельства, умрет со мною.
Неточные совпадения
Реформы, затеянные Грустиловым, были встречены со стороны их громким сочувствием; густою толпою
убогие люди наполняли двор градоначальнического
дома; одни ковыляли на деревяшках, другие ползали на четверинках.
— Слушаю-с, — со вздохом отвечал Тимофеич. Выйдя из
дома, он обеими руками нахлобучил себе картуз на голову, взобрался на
убогие беговые дрожки, оставленные им у ворот, и поплелся рысцой, только не в направлении города.
В задней комнате
дома, сырой и темной, на
убогой кровати, покрытой конскою попоной, с лохматой буркой вместо подушки, лежал Чертопханов, уже не бледный, а изжелта-зеленый, как бывают мертвецы, со ввалившимися глазами под глянцевитыми веками, с заостренным, но все еще красноватым носом над взъерошенными усами.
На триста верст какой-нибудь //
Убогий городок, // Зато как радостно глядишь // На темный ряд
домов, // Но где же люди?
— Так вот мы каковы! — говорил Техоцкий, охорашиваясь перед куском зеркала, висевшим на стене
убогой комнаты, которую он занимал в
доме провинцияльной секретарши Оболдуевой, — в нас, брат, княжны влюбляются!.. А ведь она… того! — продолжал он, приглаживая начатки усов, к которым все канцелярские чувствуют вообще некоторую слабость, — бабенка-то она хоть куда! И какие, брат, у нее ручки… прелесть! так вот тебя и манит, так и подмывает!