Неточные совпадения
— Не поминай, не поминай погибельного имени!.. — оторопелым от страха голосом она закричала. — Одно ему имя — враг. Нет другого имени.
Станешь его именами уста свои сквернить, душу осквернишь — не видать тогда тебе
праведных, не слыхать ни «новой песни», ни «живого слова».
— Сестрица Марьюшка приехала, девицу с собой привезла, купеческая дочь — кажется, желает на путь
праведный стать. Приезжай в субботу, в ночь на воскресенье будет собранье. Повестить велел тебе Николаюшка, — сказал Пахом.
Катеньку поместили в комнате возле Вареньки и Дуни. Все вечера девушки втроем проводили в беседах, иной раз зайдет, бывало, к ним и Марья Ивановна либо Варвара Петровна. А день весь почти девушки гуляли по́ саду либо просиживали в теплице; тогда из богадельни приходили к ним Василиса с Лукерьюшкой. Эти беседы совсем почти утвердили колебавшуюся Дуню в вере людей Божиих, и снова
стала она с нетерпеньем ждать той ночи, когда примут ее во «святый блаженный круг верных
праведных». Тоска, однако, ее не покидала.
Через четыре года, в восемьсот тридцать шестом году, снова
стали ждать кончины мира, не одни
праведные ждали ее, но и неверные, было о том даже в книгах печатано.
И перед склонившимся до земли и коленопреклоненным Максимом старец
стал ходить в слове, трубил в золотую трубу живогласную, пророчествовал общую судьбу
праведным: «Боритесь с исконным врагом, его же окаянное имя да не взыдет никому на уста.
И тогда дан будет избрáнным
праведным кровопийственный меч, и отдадут они его неверным, и
станут неверные тем мечом убивать друг друга, многие из них погибнут на войне и в междоусобных бранях.
— Мой час не пришел, — сказал Егор Сергеич, когда мольбы усилились до того, что Николай Александрыч
стал опасаться, не услыхали бы криков, воплей и стонов в деревне, не узнал бы о шумном сходбище отец Прохор.
Стал он унимать не в меру раскричавшихся
праведных...
Неточные совпадения
Чиновник
стал узнавать стороной, и ему сказали, что мещане — мошенники страшные, торгуют гнилью, обвешивают, обмеривают даже казну, все безнравственны, так что побои эти —
праведная кара…
Кроткий отец иеромонах Иосиф, библиотекарь, любимец покойного,
стал было возражать некоторым из злословников, что «не везде ведь это и так» и что не догмат же какой в православии сия необходимость нетления телес праведников, а лишь мнение, и что в самых даже православных странах, на Афоне например, духом тлетворным не столь смущаются, и не нетление телесное считается там главным признаком прославления спасенных, а цвет костей их, когда телеса их полежат уже многие годы в земле и даже истлеют в ней, «и если обрящутся кости желты, как воск, то вот и главнейший знак, что прославил Господь усопшего
праведного; если же не желты, а черны обрящутся, то значит не удостоил такого Господь славы, — вот как на Афоне, месте великом, где издревле нерушимо и в светлейшей чистоте сохраняется православие», — заключил отец Иосиф.
Правда, некоторые, вначале немногие, а потом все больше и больше,
стали веровать в истину его показаний и очень начали посещать меня и расспрашивать с большим любопытством и радостью: ибо любит человек падение
праведного и позор его.
В этом своеобразном духовном центре я встретил впервые добролюбовцев, последователей Александра Добролюбова, декадентского поэта, который
стал странником, искателем
праведной жизни и основал целое духовное движение.
Над Старым Городом долго неслись воздыхания Ахиллы: он, утешник и забавник, чьи кантаты и веселые окрики внимал здесь всякий с улыбкой, он сам, согрешив, теперь
стал молитвенником, и за себя и за весь мир умолял удержать
праведный гнев, на нас движимый!