Неточные совпадения
— Не след бы мне про тюлений-то жир тебе рассказывать, — сказал Марко Данилыч, — у самого этого треклятого товару целая баржа на Гребновской
стоит. Да уж так и быть, ради милого дружка и сережка из ушка. Желаешь знать напрямик, по
правде, то есть по чистой совести?.. Так вот что скажу: от тюленя, чтоб ему дохнуть, прибытки не прытки. Самое распоследнее дело… Плюнуть на него не
стоит — вот оно что.
— По
правде сказать, как я уж вам и докладывал, одни слепые и озорничали, — после короткого молчанья заискивающим голоском опять заговорил Фадеев. — Останные, кажись бы,
стояли смирнехонько… Потому нельзя им буйства заводить — пачпорты.
И там весь торг на обмане
стоит, — где деньги замешались, там
правды не жди…
И дело с концом…» Такова
правда в пресловутой русской общине, такова справедливость у этого мир-народа, что исстари крепкими стопами на ведерках водки
стоит…
— Отчего ж ты на соборе была такая думчивая? — продолжала Варенька. — О чем раздумалась?.. Тревога житейская аль опять сомненья?.. Уныние или мирские заботы?.. Перестань думать о них. Никакие заботы, никакие житейские попеченья не сто́ят чистых твоих дум… Передо мной не таись, скажи всю
правду… Моими или устами других будешь обличена на соборе, тогда все откроется, все, что ни есть у тебя на душе.
— Да, в великороссийской, — твердо ответил Герасим Силыч. —
Правда, есть и церковные отступления от древних святоотеческих обрядов и преданий, есть церковные неустройства, много попов и других людей в клире недостойных, прибытками и гордостию обуянных, а в богослужении нерадивых и небрежных. Все это так, но вера у них чиста и непорочна. На том самом камне она
стоит, о коем Христос сказал: «На нем созижду церковь мою, и врата адовы не одолеют ю».
— Именно оттого, — ответил Самоквасов, — только Фленушку я и не видал почти тогда. При мне она постриглась. Теперь она уж не Фленушка, а мать Филагрия… Ну да Господь с ней. Прошу я вас, не помышляйте никогда о ней — было у нас с ней одно баловство, самое пустое дело, не
стоит о нем и вспоминать. По
правде говорю, по совести.
Протекли годы, и я теперь хоть и не служу, но денежки наживаю удобно: взятки беру и за
правду стою; молодец против овец, а против молодца и сам овца.
— Спасибо тебе, молодец! — сказал Морозов парню, — спасибо, что хочешь за
правду постоять. Коли одолеешь ворога моего, не пожалею для тебя казны. Не все у меня добро разграблено; благодаря божьей милости, есть еще чем бойца моего наградить!
— Значит, Настенька не дает из себя делать, что другие хотят? — молвила Марья Гавриловна. Потом помолчала немного, с минуту посидела, склоня голову на руку, и, быстро подняв ее, молвила: — Не худое дело, матушка. Сами говорите: девица она умная, добрая — и, как я ее понимаю, на
правде стоит, лжи, лицемерия капли в ней нет.
Неточные совпадения
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил,
правда? (Задумывается.)Да как же и не быть
правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или
стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Алеша,
правда,
стоял не совсем хорошо: он всё поворачивался и хотел видеть сзади свою курточку; но всё-таки он был необыкновенно мил.
— Как жаль, что она так подурнела, — говорила графиня Нордстон Львовой. — А всё-таки он не сто̀ит ее пальца. Не
правда ли?
Она ушла.
Стоит Евгений, // Как будто громом поражен. // В какую бурю ощущений // Теперь он сердцем погружен! // Но шпор незапный звон раздался, // И муж Татьянин показался, // И здесь героя моего, // В минуту, злую для него, // Читатель, мы теперь оставим, // Надолго… навсегда. За ним // Довольно мы путем одним // Бродили по свету. Поздравим // Друг друга с берегом. Ура! // Давно б (не
правда ли?) пора!
Бывало, он меня не замечает, а я
стою у двери и думаю: «Бедный, бедный старик! Нас много, мы играем, нам весело, а он — один-одинешенек, и никто-то его не приласкает.
Правду он говорит, что он сирота. И история его жизни какая ужасная! Я помню, как он рассказывал ее Николаю — ужасно быть в его положении!» И так жалко станет, что, бывало, подойдешь к нему, возьмешь за руку и скажешь: «Lieber [Милый (нем.).] Карл Иваныч!» Он любил, когда я ему говорил так; всегда приласкает, и видно, что растроган.