Неточные совпадения
Называла по
именам дома богатых раскольников, где от того либо другого рода воспитания вышли дочери такие, что не приведи Господи: одни Бога забыли, стали пристрастны к нововводным обычаям, грубы и непочтительны к родителям, покинули стыд и совесть, ударились в такие дела, что нелеть и глаголати… другие, что у мастериц обучались, все, сколько ни знала их Макрина, одна другой глупее вышли, все как
есть дуры дурами — ни встать, ни сесть не умеют, а чтоб с хорошими людьми беседу вести, про то и думать нечего.
Имена ваши знаю — плохо вам
будет, коли не уймете товарищей!..
Так и звали его «Алешка беспутный», другого
имени не
было.
За столом Меркулов, по приказу Татьяны Андревны, называл ее тетушкой, назвал
было Зиновья Алексеича по
имени и отчеству, так и тот на него вскинулся...
И тем лодкам и дощаникам
было имя «Христовы кораблики».
— Красота-то где
будет церковная? Ведь без малого двести годов сияла она в наших часовнях, двести годов творились в них молитвы по древнему чину за всех христиан православных… И того лишиться должны!.. Распу́дится наше словесное стадо, смолкнет пение за вся человеки и к тому не обновится… Древнее молчание настанет… В вертепах и пропастях земных за
имя Христово придется нам укрываться…
И не
было тому приказчику другого
имени, как «Прожженный».
Вели́ко и громко повсюду
было имя его, а достаткам счету не
было…
— По
имени не называли, потому что не знали, а безыменно вдоволь честили и того вам сулили, что ежели б на самую малость сталось по ихним речам, сидеть бы вам теперь на самом дне кромешной тьмы… Всем тогда от них доставалось, и я не ушел, зачем, видишь, я у себя в дому моложан приютил. А я им, шмотницам, на то: «Деньги плачены
были за то, а от вас я сроду пятака не видывал… Дело торговое…» Унялись, перестали ругаться.
— То-то, смотри, — молвила Варенька. — Не только не называй его, даже в мыслях не держи скверных
имен его. Не то станет он в твоей душе сеять соблазны. Возбудит подозренье и недоверие…
Будешь тогда навеки лишена ангельских лобзаний.
Монастырь согради на горе возле твоего села, согради его во
имя Спаса милостивого, и не
будет забвенно на земле
имя твое, станут люди честну́ю обитель звать Княж-Хабаровым монастырем.
Таков
был Иван Тимофеич, таков преемник его нижегородский стрелец Прокопий Лупкин, таков
был и следовавший по стопам его загадочный человек, известный под
именем лжехриста Андрюшки.
Рассказывают, что на гору Городину сходил бог Саваоф, под
именем «верховного гостя», что долгое время жил он среди людей Божьих, и недавно еще
было новое его сошествие в виде иерусалимского старца.
— Когда бываю восторжен духом, мои речи еще трудней понять. Сочтешь меня ума лишенным, богохульником, неверным… И все посмеются надо мной и поругаются мне, и
будет мое
имя проречено. Орудием яко зло нечистого сочтут меня, человеком, уготованным геенне огненной! — сказал Егор Сергеич. — Дан мне дар говорить новыми язы́ки; новые законы даны мне. И те дары получил я прямо из уст христа и пророка Максима.
Храни же себя, да не постигнет тебя больший гнев, чем жену Давыдову, — да не
будет твое
имя изглажено в книге животной.
Чтобы
быть подальше от отца и вообще от Керженского заволжья, он завел в Самаре на свое
имя такие заводы и зажил на новом месте так, что знавшие его прежде не могли надивиться.
Неточные совпадения
Хлестаков. Да, и в журналы помещаю. Моих, впрочем, много
есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и названий даже не помню. И всё случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь, братец!» И тут же в один вечер, кажется, всё написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что
было под
именем барона Брамбеуса, «Фрегат „Надежды“ и „Московский телеграф“… все это я написал.
А если и действительно // Свой долг мы ложно поняли // И наше назначение // Не в том, чтоб
имя древнее, // Достоинство дворянское // Поддерживать охотою, // Пирами, всякой роскошью // И жить чужим трудом, // Так надо
было ранее // Сказать… Чему учился я? // Что видел я вокруг?.. // Коптил я небо Божие, // Носил ливрею царскую. // Сорил казну народную // И думал век так жить… // И вдруг… Владыко праведный!..»
Начальник может совершать всякие мероприятия, он может даже никаких мероприятий не совершать, но ежели он не
будет при этом калякать, то
имя его никогда не сделается популярным.
Потом пошли к модному заведению француженки, девицы де Сан-Кюлот (в Глупове она
была известна под
именем Устиньи Протасьевны Трубочистихи; впоследствии же оказалась сестрою Марата [Марат в то время не
был известен; ошибку эту, впрочем, можно объяснить тем, что события описывались «Летописцем», по-видимому, не по горячим следам, а несколько лет спустя.
5) Ламврокакис, беглый грек, без
имени и отчества и даже без чина, пойманный графом Кирилою Разумовским в Нежине, на базаре. Торговал греческим мылом, губкою и орехами; сверх того,
был сторонником классического образования. В 1756 году
был найден в постели, заеденный клопами.