Неточные совпадения
—
Дела, матушка,
дела подошли такие, что никак было невозможно по скорости опять к вам приехать, — сказал Петр Степаныч. — Ездил в Москву, ездил в Питер, у Макарья без малого две недели жил… А не остановился я у вас для того, чтобы на вас же лишней беды не накликать. Ну как наедет тот генерал из Питера да найдет меня у вас?.. Пойдут спросы да расспросы, кто, да откуда, да зачем в
женской обители проживаешь… И вам бы из-за меня неприятность вышла… Потому и пристал в сиротском дому.
— Девица она, видите, уж на возрасте, пора бы и своим домком хозяйничать, — продолжал Марко Данилыч. — Сам я, покамест Господь грехам терпит, живу, да ведь никем не узнано, что наперед будет. Помри я, что с ней станется? Сами посудите… Дарья Сергевна нам все едино что родная, и любит она Дунюшку, ровно дочь, да ведь и ее
дело женское. Где им
делами управить? Я вот и седую бороду нажил, а иной раз и у меня голова трещит.
— Эх, Оленушка, Оленушка! Да с чего ты, болезная, таково горько кручинишься?.. Такая уж судьба наша
женская. На том свет стоит, милая, чтоб мужу жену колотить. Не при нас заведено, не нами и кончится. Мужнины побои
дело обиходное, сыщи-ка на свете хоть одну жену небитую. Опять же и то сказать: не бьет муж, значит, не любит жену.
А мое-то
дело женское, как без большака, без семейной головушки хозяйством станешь заправлять?
— Слушаю, ваше высокоблагородие, — сказал Чапурин. — Тут в том главное
дело, что уеду я скоро, покойникова дочка останется одна только с
женским полом. Мало ль от таких людей что может приключиться.
— Тут не шутки, а настоящее
дело, — возразил Чапурин. — Выслушайте меня да по душе и дайте ответ. Вот
дело в чем: Авдотья Марковна осталась теперь как есть круглой сиротой. В торговых и других
делах ни она, ни Дарья Сергевна ничего не разумеют —
дело женское, эти
дела им не по разуму. По моему рассужденью, о чем я Авдотье Марковне еще до кончины покойника говорил и она на то согласилась, — надо ей все распродать либо на сроки сдать в кортому.
— Так вот, надо мне послать тебя в Красну Рамень, на мельницы, — молвил Патап Максимыч. — Возьми ты его с собой, только, чур, глядеть за ним в оба, да чтобы не балбесничал, а занимался
делом, какое ему поручишь. Да чтобы мамошек там не заводил — не в меру до них он охоч. Хоть и плохонький, взглянуть, кажется бы, не на что, а такой ходок по части
женского пола, что другого такого не вдруг сыскать.
— За хозяйкой и за
женским уходом
дело у тебя не станет, — молвил Патап Максимыч. — При твоих теперь достатках невест не оберешься, хоть тебе и немало лет. Только этого я тебе не советую. Известно, что такое молодая жена у старого мужа. Не довольство в жизни будет тебе, а одна только маята.
— Если хорошенько разобрать историю этой девушки, то вы найдете, что эта девушка бросила семью, или свою, или сестрину, где бы она могла иметь
женское дело, — неожиданно вступая в разговор, сказала с раздражительностью Дарья Александровна, вероятно догадываясь, какую девушку имел в виду Степан Аркадьич.
— Конечно. Такая бойкая цыганочка. Что… как она живет? Хочет быть актрисой? Это настоящее
женское дело, — закончил он, усмехаясь в лицо Клима, и посмотрел в сторону Спивак; она, согнувшись над клавиатурой через плечо мужа, спрашивала Марину:
Если Захар заставал иногда там хозяйку с какими-нибудь планами улучшений и очищений, он твердо объявлял, что это не
женское дело разбирать, где и как должны лежать щетки, вакса и сапоги, что никому дела нет до того, зачем у него платье лежит в куче на полу, а постель в углу за печкой, в пыли, что он носит платье и спит на этой постели, а не она.
Неточные совпадения
На второй и третий
день шли
дела о суммах дворянских и о
женской гимназии, не имевшие, как объяснил Сергей Иванович, никакой важности, и Левин, занятый своим хождением по
делам, не следил за ними.
Они возобновили разговор, шедший за обедом: о свободе и занятиях женщин. Левин был согласен с мнением Дарьи Александровны, что девушка, не вышедшая замуж, найдет себе
дело женское в семье. Он подтверждал это тем, что ни одна семья не может обойтись без помощницы, что в каждой, бедной и богатой семье есть и должны быть няньки, наемные или родные.
Губернский предводитель, в руках которого по закону находилось столько важных общественных
дел, — и опеки (те самые, от которых страдал теперь Левин), и дворянские огромные суммы, и гимназии
женская, мужская и военная, и народное образование по новому положению, и наконец земство, — губернский предводитель Снетков был человек старого дворянского склада, проживший огромное состояние, добрый человек, честный в своем роде, но совершенно не понимавший потребностей нового времени.
И Степан Аркадьич улыбнулся. Никто бы на месте Степана Аркадьича, имея
дело с таким отчаянием, не позволил себе улыбнуться (улыбка показалась бы грубой), но в его улыбке было так много доброты и почти
женской нежности, что улыбка его не оскорбляла, а смягчала и успокоивала. Его тихие успокоительные речи и улыбки действовали смягчающе успокоительно, как миндальное масло. И Анна скоро почувствовала это.
Или кто-нибудь из старых друзей его вспоминал о нем и присылал ему деньги; или какая-нибудь проезжая незнакомка, нечаянно услышав о нем историю, с стремительным великодушьем
женского сердца присылала ему богатую подачу; или выигрывалось где-нибудь в пользу его
дело, о котором он никогда и не слышал.