Думал он, что-то ждет его в
чужом дому, ласковы ль будут хозяева, каковы-то будут до него товарищи, не было б от кого обиды какой, не нажить бы ему чьей злобы своей простотой; чужбина ведь неподатлива — ума прибавит, да и горя набавит.
Неточные совпадения
Да, кроме того, во время отлучек из
дому по
чужим местам жить в раскольничьих
домах бывало ему привольней и спокойней.
Бросила горшки свои Фекла; села на лавку и, ухватясь руками за колена, вся вытянулась вперед, зорко глядя на сыновей. И вдруг стала такая бледная, что краше во гроб кладут.
Чужим теплом Трифоновы дети не грелись,
чужого куска не едали, родительского
дома отродясь не покидали. И никогда у отца с матерью на мысли того не бывало, чтобы когда-нибудь их сыновьям довелось на
чужой стороне хлеб добывать. Горько бедной Фекле. Глядела, глядела старуха на своих соколиков и заревела в источный голос.
— Пустил ли бы я вас в
чужие люди, как бы не беда наша, не последнее
дому разоренье?
А тут и по хозяйству не по-прежнему все пошло: в
дому все по-старому, и затворы и запоры крепки, а добро рекой вон плывет, домовая утварь как на огне горит. Известно дело: без хозяйки
дом, как без крыши, без огорожи;
чужая рука не на то, чтобы в
дом нести, а чтоб из
дому вынесть. Скорбно и тяжко Ивану Григорьичу. Как делу помочь?.. Жениться?
Другой хозяйки Ивану Григорьичу негде взять: родни только и есть, что Спиридоновна, а
чужую в
дом ко вдовцу зазорно вести.
— Добрый парень, неча сказать, — молвила Аксинья Захаровна, обращаясь к Ивану Григорьичу, — на всяку послугу по
дому ретивый и скромный такой, ровно красная девка! Истинно, как Максимыч молвил, как есть родной. Да что, куманек, — с глубоким вздохом прибавила она, — в нонешне время иной родной во сто раз хуже
чужого. Вон меня наградил Господь каким чадушком. Братец-то родимый… Напасть только одна!
— Правда твоя, правда, Пантелеюшка, — охая, подтвердила Таифа. — Молодым девицам с
чужими мужчинами в одном
доме жить не годится… Да и не только жить, видаться-то почасту и то опасливое дело, потому человек не камень, а молодая кровь горяча… Поднеси свечу к сену, нешто не загорится?.. Так и это… Долго ль тут до греха? Недаром люди говорят: «Береги девку, что стеклянну посуду, грехом расшибешь — ввек не починишь».
— Да что я за баламутница в самом деле? — резко ответила Фленушка. — Что в своей обители иной раз посмеюсь, иной раз песню мирскую спою?.. Так это, матушка,
дома делается, при своих, не у
чужих людей на глазах… Вспомнить бы тебе про себя, как в самой-то тебе молодая кровь еще бродила.
Чужим глядел Алексей в
дому родительском.
По селам бабы воют, по деревням голосят; по всем по дворам ребятишки ревут, ровно во всяком
дому по покойнику. Каждой матери боязно, не отняли б у нее сынишка любимого в ученье заглазное. Замучат там болезного, заморят на
чужой стороне, всего-то натерпится, со всяким-то горем спознается!.. Не ученье страшно — страшна чужедальняя сторона непотачливая, житье-бытье под казенной кровлею, кусок хлеба, не матерью печенный, щи, не в родительской печи сваренные.
— Зачем, зачем? — тревожно перебил его Михайло Васильич. — Нет, Алексеюшко, ты поезжай, поезжай, друг любезный, беспременно поезжай… Что тебе дома-то киснуть?..
Чужая сторона и ума в голове и денег в кармане прибавит.
У него был свой сын, Андрей, почти одних лет с Обломовым, да еще отдали ему одного мальчика, который почти никогда не учился, а больше страдал золотухой, все детство проходил постоянно с завязанными глазами или ушами да плакал все втихомолку о том, что живет не у бабушки, а в
чужом доме, среди злодеев, что вот его и приласкать-то некому, и никто любимого пирожка не испечет ему.
Будучи принужден остаться ночевать в
чужом доме, он боялся, чтоб не отвели ему ночлега где-нибудь в уединенной комнате, куда легко могли забраться воры, он искал глазами надежного товарища и выбрал, наконец, Дефоржа.
Неточные совпадения
В моей сурминской вотчине // Крестьяне все подрядчики, // Бывало,
дома скучно им, // Все на
чужую сторону // Отпросятся с весны…
Г-жа Простакова. Какая я госпожа в
доме! (Указывая на Милона.)
Чужой погрозит, приказ мой ни во что.
Стародум. От двора, мой друг, выживают двумя манерами. Либо на тебя рассердятся, либо тебя рассердят. Я не стал дожидаться ни того, ни другого. Рассудил, что лучше вести жизнь у себя
дома, нежели в
чужой передней.
Если мы и останемся в одном
доме — мы
чужие.
Но особенно понравилось ему то, что она тотчас же, как бы нарочно, чтобы не могло быть недоразумений при
чужом человеке, назвала Вронского просто Алексеем и сказала, что они переезжают с ним во вновь нанятый
дом, который здесь называют палаццо.